православие

ПРАВОСЛА́ВИЕ, одно из основных (наряду с католицизмом — см. Церковь католическая — и протестантизмом) направлений в христианстве; распространено главным образом в Восточной и Юго-Восточной Европе и на Ближнем Востоке.

Содержание:

Введение

Размежевание между православной и католической церквами обозначилось в 4–5 вв. н. э., после разделения Римской империи на Западную и Восточную (Византию). Формальной причиной явились некоторые различия в литургии (в частности, восточные христиане используют в обряде причащения лишь квасной хлеб, в то время как западные не исключают и опресноки; см. Мацца), а также теологические разногласия: восточная традиция утверждает, что Святой дух исходит лишь от Бога-отца, согласно западной — в равной мере и от Бога-сына (так называемый спор о filioque), и другие. Специфические черты православия обусловлены обстоятельствами, в которых развивалось христианство в Византии: сильной императорской властью (церковь используется как часть государственного аппарата), отсутствием единого признанного религиозного центра и т. д. Окончательное разделение католической и православной церквей произошло в 11 в.; к этому времени православие вышло за пределы Византии и утвердилось в сопредельных странах: Грузии, Болгарии, Киевской Руси. (В Армении и Эфиопии, а также в Сирии и Египте укрепилось иное, монофизитское направление христианства.) После падения Византийской империи (1453) основным центром православия стала Россия.

Православная церковь в Византии

Православие унаследовало от отцов церкви сильный антииудаистский полемический запал; особо почитались восточной церковью антиеврейские проповеди Иоанна Златоуста. Византийская церковь постоянно возвращалась к полемике с евреями и время от времени прибегала к репрессиям. Однако положение евреев в Византии было значительно лучше положения язычников или тех христиан, которые в тот или иной момент были объявлены еретиками. Еще в кодексе Феодосия I (370–395) было отмечено, что «еврейская секта» не запрещена никаким законом. Тем не менее в 388 г. по наущению местного епископа была разрушена синагога в городе Каллиник (Месопотамия). Император Аркадий (395–408) защищал евреев от религиозных экстремистов: он осудил случай насильственного обращения (см. Крещение насильственное), когда константинопольский епископ Аттик, вылечив парализованного еврея, заставил его перейти в христианство; в другом случае в 404 г. Аркадий подтвердил статус существовавшего в то время еврейского «светлейшего патриарха» (см. Наси), вменил в обязанность наместникам провинций не допускать случаев его оскорбления и нападений на синагоги и указал, что местные правители не должны вмешиваться в общинное самоуправление евреев.

Следующий император, Феодосий II, предоставил церкви свободу действий по отношению к евреям, и в 415 г. в результате подстрекательства епископа Кирилла евреи Александрии были ограблены и изгнаны из города. В 426 г. Феодосий упразднил еврейское «патриаршество» (см. Гамлиэль) и присвоил поступавшие в пользу патриарха налоги, а в 438 г. запретил строительство новых синагог (через несколько десятилетий этот запрет утратил силу; сохранились, например, остатки великолепной синагоги в Газе, построенной в 508 г.). При Зеноне (474–491) положение евреев стало еще более тяжелым. Предание гласит, что император, слушая доклад о нападении антиохийской толпы на синагогу, во время которого трупы евреев бросали в горящее здание, воскликнул: «Надо было сжечь их живьем!» При Юстиниане (527–565) распространились секты иудействующих, в частности, кваттуордециманов; в ответ на это власти начали активно вмешиваться в религиозную жизнь евреев: запрещалось отмечать Песах, если праздник приходился на числа, предшествующие православной Пасхе; на публичной субботней (см. Суббота) молитве было предписано пользоваться греческим или латинским переводами Библии (см. Библия. Издания и перводы); Мишну в литургии вообще запретили.

Идея политико-правовой неполноценности евреев, впоследствии широко распространившаяся в Европе и Азии, берет свое начало в законодательстве православной Византии. Кодекс Юстиниана (529) запрещал евреям любые высказывания против христианской религии, подтверждал запрет смешанных браков, а также переход из православия в иудаизм. В 560 г. император Юстин II приказал синагогу в центре еврейского квартала в Константинополе (см. Стамбул) переделать в церковь. В 614 г. эдиктом императора Ираклия исповедание иудаизма вообще было объявлено вне закона. Правда, суровые эдикты не всегда строго выполнялись, и времена преследований сменялись более спокойными, но они продолжались недолго. С конца 7 в. евреям было запрещено пользоваться общими с христианами банями и даже вместе купаться в реках.

В отличие от стран Западной Европы, евреи в Византии составляли значительное и организованное меньшинство: время от времени вспыхивали восстания евреев. Евреи восставали в 507 г., и (совместно с самаритянами) в 547 г. Во время восстания в 608 г. в Антиохии был убит христианский патриарх. В 641 г., после смерти Ираклия, константинопольские евреи присоединились к массовым волнениям против его вдовы, 20 лет спустя — против патриарха и даже, по сообщению одного из хронистов, штурмовали собор Святой Софии. Когда политическая ситуация в регионе радикально менялась, евреи (или прозелиты), в свою очередь, жестоко преследовали христиан. Так было в первой четверти 6 в., когда правители южноаравийского княжества Химьяр приняли иудаизм (см. Зу Нувас), и в 610–620-х гг. в Палестине, захваченной персами при активной поддержке местных евреев. (В иудейской Хазарии 8–10 вв. уже господствовала веротерпимость.) Однако гораздо чаще объектом гонений были евреи. В 628 г., когда византийцы отвоевали у персов Палестину, по требованию монахов евреи по всей стране подверглись избиению, после чего их изгнали из Иерусалима. В 8 в. евреи оказались жертвами религиозных распрей между приверженцами различных течений православия. Приверженцев одного из течений — иконоборцев — противники обвиняли в тайной склонности к иудаизму. Отметая эти обвинения, иконоборцы во главе с императором Львом III Исавром провели в 723 г. тотальное насильственное крещение евреев; часть евреев бежала в Хазарию, в Крым и на Кавказ, часть — в Болгарию. После поражения иконоборцев 2-й Никейский церковный собор (787) в восьмом каноне (по форме крайне антииудейском) косвенно осудил насильственное крещение, поскольку «лженовообращенные издеваются над православной верой». Недолгий период (820–829), когда у власти был император Михаил II Фригийский, принадлежавший в молодости к одной из иудействующих сект, был для евреев благоприятным; последующие властители преследовали евреев и вновь заставляли их креститься. Особенно широкий размах гонения приняли в 874 г. при Василии I Македонянине. Церковь и власти ввели диспуты, затем предложили евреям значительные привилегии и льготы, если они согласятся перейти в православие. Убедившись в стойкости евреев, власти прибегли к жестоким мерам: упорствующих помещали в маслодавильные прессы и ставили перед выбором — быть раздавленным или принять православие. При сыне Василия, Льве VI (886–912), насильственно крещенным было позволено вернуться к вере отцов, но при Романе I Лекапине в 943 г. власти под давлением церкви снова начали жестоко преследовать евреев: в Бари произошел погром, в Отранто многие евреи предпочли смерть крещению (см. Киддуш ха-Шем); значительная часть евреев Византии, как и раньше, бежала в Хазарию. При императоре Константине VII Багрянородном в 1026 г. была узаконена присяга для евреев при тяжбах с христианами (см. Клятва), которая, как полагают, практиковалась еще с 531 г. Однако попыток насильственного обращения евреев вплоть до взятия Константинополя турками в 1453 г. императорская власть больше не предпринимала. В 13 в. евреев заставляли переходить в православие в государствах, сложившихся на территориях бывшей Византии (Эпирское царство в Греции и так называемая Никейская империя, где иудаизм недолгое время был вне закона).

Христианская церковь Византии, хотя она не всегда поддерживала меры властей по массовому насильственному крещению, обычно относилась к евреям враждебно. Известно, что император Юстин II лечился у врача-еврея, нарушая этим запрет, введенный константинопольским патриархом. Нетерпимость проповедовалась и средневековой житийной литературой: в «Житии Никона Метанойте» как подвиг преподносится его жестокость по отношению к еврею, а в «Житии Нила Калабрийского» утверждается, что жизнь одного христианина равноценна жизни семерых евреев.

Тем не менее византийское православие и иудаизм определенным образом влияли друг на друга. Враждовавшие христианские группировки обвиняли друг друга в склонности к иудейской вере, и, вероятно, в этом была доля истины. (Например, иконоборчество опиралось на ветхозаветный запрет идолопоклонства, вторую из Десяти заповедей.) Иногда евреи непосредственно участвовали в столкновениях христианских группировок — известно, что в вооруженных стычках ортодоксов с монофизитами евреи поддержали ортодоксов. Еврейская литургическая музыка легла в основу мелодий церковных григорианских песнопений; реформатор церковных гимнов Романос Мелодос (в русской традиции Роман Сладкопевец; умер около 560 г.) был крещеным евреем. Отмечено и влияние православия на иудаизм. В талмудические (см. Талмуд) времена Тору читали в синагогах со специальных деревянных передвижных кафедр — бима (слово, предположительно, греческого происхождения). Между 5 и 7 вв. под влиянием церковной архитектуры в синагогах стали строить каменные возвышения, с которых проводились отдельные части службы или читались проповеди, но не ежедневные молитвы. В 14–15 вв. эти возвышения называли אַנְבוֹל (анвол; от латино-греческого ambon, ср. русское «амвон»). В литургических текстах из Каирской генизы 15 в. встречается греческое восклицание Кирие элейсон (`Господи, помилуй`), прямо заимствованное из церковной службы.

Греческая церковь

После падения Византийской империи (1453) турецкие правители лояльно отнеслись к религии своих православных подданных: константинопольский патриарх был ими признан не только духовным, но и светским главой христиан Османской империи. Некоторое время турки отдавали предпочтение евреям — главный раввин заседал в Диване (государственном совете) при султане Мехмеде II Фатихе рядом с муфтием и впереди патриарха. Это положение вскоре изменилось (как из-за подавляющего численного перевеса христианских жителей, так и под давлением европейских держав), но греческая церковь долго не могла простить евреям своего унижения. Частые нападки на евреев со стороны христиан вынудили султана Сулеймана I Великолепного (1520–66) учредить при дворе специальный пост защитника евреев кехия, первым таким защитником был Шалтиэль.

В 1530 г. (по некоторым источникам — в 1545 г.) в городе Амасья (Малая Азия) христианин, пришедший в дом к еврею, пропал без вести. Несколько евреев, в том числе раввин Я‘аков бен Иосеф Авиув, после того как были допрошены с пристрастием, «сознались» в убийстве и были повешены. Когда «пропавший» христианин вновь появился в городе, султан велел сурово наказать виновных и издал распоряжение, чтобы конфликты между греками и евреями впредь рассматривались в верховном суде. В 17 в. в результате мессианского движения Саббатая Цви евреи утратили расположение турецких властей; греческим и армянским купцам удалось потеснить конкурентов, и антиеврейские нападки стали более действенными. В 18–19 вв. еврейские и христианские подданные империи в равной мере страдали от произвола турецкой администрации и янычар, но это не привело к их солидарности и взаимному согласию. На Пасху 1821 г. турки убили константинопольского патриарха Григория, на что греки ответили жесточайшими еврейскими погромами, носившими характер геноцида, — как в империи, так и в сопредельных странах, в том числе в городах Румынии, в Одессе и других местах. В ходе освободительной войны против турок греки уничтожили на полуострове Пелопоннес более пяти тысяч евреев. Греческая церковь продолжала неприязненно относится к евреям после провозглашения в 1832 г. независимости Греции и после выделения церкви Греческого королевства в особую самоуправляющуюся единицу (признана константинопольским патриархом в 1850 г.). Лишь в 20 в. утвердилось гуманное отношение к гонимым меньшинствам, и в годы Второй мировой войны архиепископ Афинский Дамаскин при содействии консулов Испании и Италии спас большинство евреев греческой столицы от истребления нацистами.

В Израиле свыше сорока пяти тысяч человек (главным образом арабов) являются прихожанами греческой православной церкви, возглавляемой Иерусалимским патриархом.

Болгарская и сербская православные церкви

В 864–865 гг. князь Борис объявил христианство государственной религией Болгарии; вскоре после этого крестились и сербские правители — жупаны. Однако задолго до этих событий, по крайней мере в конца 7 в., выходцы из Византии проповедовали православие среди балканских славян.

Евреи жили на землях нынешней Болгарии и Югославии (в частности, в Македонии) с 1 в. до н. э.; в 7–8 вв. сюда переселились евреи из Византии, бежавшие от религиозных преследований (см. выше). Существует мнение, что религия ранних христиан Болгарии испытала некоторое влияние иудаизма, о чем свидетельствуют имена князей: Симеон, Самуил, Гавриил. Без сомнения, были знакомы с еврейскими религиозными книгами славянские первоучители 9 в., братья Кирилл и Мефодий: в славянской азбуке, созданной Кириллом, буквы ш и щ (из ש, шин), а также ц и ч (из צ, цадэ) заимствованы из еврейского алфавита.

Прослеживается влияние иудаизма (наряду с армянским монофизитством) на богомильскую ересь, которая возникла в Болгарии в 10 в. и распространилась в 12–14 вв. от Византии и Киевской Руси до Испании и Прованса; она просуществовала на Балканах до 17 в. (отдельные группы богомилов встречались в Боснии еще в начале 20 в.). Богомилы, вслед за гностиками (см. Гностицизм) и манихеями, признавали двух богов-творцов — доброго и злого. Добрый бог, по их представлениям, сотворил мир невидимый, духовный, ангельский; злой же бог, Сатаниэль, был творцом земного мира и человека. Сатаниэль, по мнению богомилов, даровал евреям и дурные законы на горе Синай. Однако, отвергая иудаизм, они вполне в его духе отрицали и христианскую обрядность, объявляли почитание икон идолопоклонством, резко выступали против поклонения кресту — орудию казни, а о мощах христианских святых говорили, что в них живут демоны и творят ложные чудеса для соблазна людей. Воззрения богомилов в значительной мере предвосхитили самые крайние формы протестантизма.

Были близки к иудаизму приверженцы ереси «жидовствующих» в Болгарии, разгромленные в середине 14 в. церковным собором, созванном при царе Иване Александре (второй женой царя была Феодора, до крещения Сара, еврейка из Тырнова). Собор постановил запретить евреям владеть недвижимостью в стране, а еретиков казнить.

Самостоятельная болгарская церковь существует с первой половины 10 в., сербское архиепископство — с 1220 г. Однако южнославянским церквам пришлось вести трудную борьбу за автокефалию с греческой церковью, которая претендовала на духовное руководство всеми православными христианами в Османской империи. Только во второй половине 19 в. церкви добились независимости (болгарская — в 1872 г., но ее самостоятельность окончательно признана константинопольским патриархом только в 1945 г.; сербская — в 1879 г.).

Болгарское и сербское национально-освободительные движения конца 19 в. были направлены против турецкого господства, но многие их участники, в том числе деятели церкви, выступали и против евреев. В Болгарии произошел кровавый погром (Казанлык, 1877 г.), возводились кровавые наветы (город Врац, 1891 г.), возникала угроза погромов (например, в Филиппополе, 1907 г.). Однако православная церковь как в Болгарии, так и в Сербии (ставшей в 1918 г. составной частью Югославии) призывала к терпимости. В годы Второй мировой войны из-за противодействия нацистам широких общественных кругов и в значительной степени благодаря усилиям церкви был предотвращен геноцид болгарских евреев и спасены от гибели многие евреи Югославии.

Румынская церковь

Румыны приняли христианство от болгар, вероятно, в конце 9 в. В это время на территории нынешней Румынии жило многочисленное еврейское население; евреи начали селиться здесь в начале новой эры, впоследствии к ним, вероятно, присоединились принявшие иудаизм местные жители. Румынская церковь долго боролась за автокефалию, находясь в зависимости попеременно то от греческой, то от болгарской церквей; ее самостоятельность признана константинопольским патриархом лишь в 1885 г. Евреи Румынии неоднократно оказывались объектами внимания церкви. Так, автор «Жития святого Иоанна Нового» (1350-е гг.), рассказывая о страданиях святого, замученного мусульманами, не забыл добавить, что муки его «радовали евреев». В 1640 г., в правление валашского господаря Матея Басараба, архиепископ Теофил утвердил церковные правила, в которых, среди прочего, священникам запрещалось разговаривать с евреями, участвовать в совместных трапезах, а также исповедовать евреев (смысл последнего запрета неясен). В 1688 г. был осуществлен первый перевод Библии (включая Ветхий завет) на румынский язык. В 1710 г. был возведен кровавый навет в городе Нямц, который привел к убийству пяти евреев, избиениям и грабежам, аресту и пыткам руководителей еврейской общины города. Когда комиссия, созданная господарем, расследовала события и наказала виновных, представители духовенства заявили протест. Вмешательство церкви спровоцировало новый навет. В 1714 г. в городе Роман была убита христианская девушка, служившая в еврейском доме, и это вызвало кровавые беспорядки: двое уважаемых членов общины были повешены. Вскоре были найдены истинные убийцы, они же оказались подстрекателями погрома. Православное духовенство инспирировало антиеврейские меры господарей Стефана Кантакузина (1714–16) и Ивана Маврокордато (1744–47), в правление которого Румынию посетил иерусалимский православный патриарх Эфраим, что вызвало новый подъем антиеврейской агитации. Многочисленные румынские памфлеты 18 в. против евреев не содержат обычных для европейской и русской юдофобии экономических обвинений: они сводятся к тому, что евреи — хулители церкви и употребляют для маццы христианскую кровь. На рубеже 17–18 вв., когда Румыния стала ареной русско-турецкого противоборства, евреи подверглись жесточайшим преследованиям с обеих сторон, особенно жестоким был погром в Галаце в 1797 г.; в бесчинствах была повинна и местная церковь, инспирировавшая кровавые наветы и осуществлявшая насильственное крещение.

В 19 в. в молдавском и валашском княжествах вводилось, отчасти по настоянию церкви, антиеврейское законодательство. Так, валашский закон 1818 г. запрещал выступление евреев в суде в качестве свидетелей; неоднократно принимались разного рода законодательные запреты экономической деятельности. Антиеврейские бесчинства фанатичных толп в Румынии (особо жестокие эксцессы были в Галаце в июле 1867 г., когда группу евреев утопили в Дунае, а также в октябре 1868 г.) часто вызывали протесты европейских держав (Великобритании, Франции, Нидерландов, Пруссии). Во второй половине 19 в. вводились все новые ограничения, связанные с процентной нормой, и различного рода «еврейские налоги»; например, в городе Дорохой евреи в 1881 г. обязаны были платить специальную подать на строительство церкви.

Церковь в Румынии обычно выступала в союзе с консервативными кругами: еще во время революции 1848 г. глава валашской церкви митрополит Неофит возглавлял боярские заговоры, в 1858 г. он был во главе тех, кто противился объединению Молдовы и Валахии; в то же время Неофит выступал за христианскую цензуру еврейских книг. В результате бурных событий на Балканах в 19 в. православная церковь лишилась былого политического влияния и пыталась восстановить его, сделав ставку на антисемитизм. Это проявилось и в период между двумя мировыми войнами, когда установилось тесное сотрудничество между фашистской «Железной гвардией» и некоторыми церковными лидерами, например, митрополитом Виссарионом Пиу. Патриарх румынской церкви Никодим поддержал в 1935 г. законопроект о введении процентной нормы для евреев в высших и средних учебных заведениях. «Железная гвардия» практиковала церковные ритуалы: обязательный молебен перед собраниями, поклонение мощам и т. д. Фашистская пропаганда использовала так называемое «чудо в Маглавите», когда Иисус якобы явился крестьянину П. Лупу. Лупу разъезжал по стране, рассказывая о «чуде», исцеляя больных и одновременно подстрекая против евреев и левых сил. После прихода к власти профашистского режима генерала Й. Антонеску (1940–44) часть православного клира, тем не менее, мужественно выступила против истребления евреев: митрополит Буковины Тит и даже антисемитски настроенный патриарх Никодим протестовали против «депортации». В период коммунистической диктатуры (1944–89) церковь была ограблена, деморализована и лишена какой-либо роли в жизни страны. После свержения власти коммунистов в Румынии активизировались профашистские и антисемитские группы; некоторые из них выступают под флагом воинствующего православия.

В Израиле существуют монастыри и храмы румынской церкви; в Иерусалиме работает представительство Румынской патриархии.

Русская православная церковь

Киевская Русь приняла крещение от византийских священников в 988 г. Евреи жили в Киеве и некоторых других городах страны задолго до этого. Судя по письму начала 10 в. из Каирской генизы, еврейская община Киева была большой и просвещенной. В произведениях церковной письменности средневековой Руси содержится полемика с еврейским учением, которая была актуальна как для византийского христианства, так и для русского православия. Как сообщает Начальная летопись, до принятия князем Владимиром христианства евреи склоняли его к иудаизму — основной религии в Хазарии. Киевские евреи перевели с иврита на восточнославянский язык книгу Даниэль, книгу Эсфирь и, по мнению некоторых ученых, с арамейского языка — «Историю Иудейской войны» Иосифа Флавия, а также, возможно, другие религиозные и исторические тексты. Не случайно Иларион, первый киевский митрополит русского происхождения, посвятил полемике с иудаизмом одно из основных своих произведений — «Слово о Законе и Благодати» (около 1049 г.). В «Житии Феодосия Печерского» (около 1080 г.) рассказывается, что основатель Киево-Печерского монастыря тайно посещал евреев и вел с ними по ночам острые богословские споры. Видимо, не без подстрекательства церкви произошел киевский погром в 1113 г.

В переводной христианской литературе, распространившейся на Руси, было немало еврейских элементов. Полная Библия появилась только в Московской Руси в конце 15 в., но Псалтырь и Паримийник, содержащий избранные библейские отрывки, использовавшиеся в церковной литургии, были широко распространены и в домонгольский период. Значительная часть апокрифов была заимствована из еврейской литературы (см. Апокрифы и псевдоэпиграфы); среди них наиболее распространены были сказания о царе Соломоне и Китоврасе, притчи о Соломоновых судах и т. п.). Впрочем, в некоторых апокрифических сочинениях, пришедших из Византии, встречались выпады против евреев, например, в популярнейшем «Хождении Богородицы по мукам» (самый ранний русский список — 12 в.). В этом апокрифе рассказано о путешествии матери Иисуса, Марии, в ад и описываются мучения грешников. Богородица сострадает казнимым, плачет, хочет разделить их участь; лишь однажды она одобряет наказание, когда приходит в то место, где мучаются христиане-вероотступники, убийцы, кровосмесители, а также евреи, распявшие Иисуса: «По делам их будя тако!».

Богомильскую ересь, косвенно отразившую иудейское влияние (см. выше), домонгольская Русь заимствовала из Болгарии. Это отразилось в ряде произведений, в частности, в Начальной летописи: в записи от 1071 г. передана версия создания человека, отличающаяся от библейской.

Особое место в древнерусской письменности занимает христианская паломническая литература, так называемые «Хождения» (или «Хожения»), чаще всего о путешествиях в Святую землю; некоторые из этих произведений — ценные источники по истории Эрец-Исраэль, например, «Хождения» игумена Даниила (1106–1107), архимандрита Агрефения (1370-е гг.), дьякона Игнатия Смолянина (конец 14 в.), монаха Варсонофия (1456 и 1461–62) и других. Одно из произведений этого жанра, «Хождение» новгородского архиепископа Антония Ядрейковича (конец 12 в.), описывающее путешествие к святым местам Константинополя, содержит несколько яростных антиеврейских выпадов.

После монгольского нашествия (13 в.) и до объявления автокефалии русской церкви в 1448 г. еврейская тема для восточнославянского православия становится менее актуальной. Тем не менее, связи православного духовенства с евреями прослеживаются на территории Великого княжества Литовского, где сохранилась немногочисленная славяноязычная еврейская община. Евреям принадлежат переводы на восточнославянский (западнорусский) язык с иврита ряда сочинений, расширявших кругозор просвещенных людей той эпохи, например, апокрифическая Книга Ханоха, сочинения по логике Маймонида и арабского ученого Газали, астрономический и астрологический трактат «Шеш кнафаим» («Шестокрыл») Иммануэля бен Я‘акова Бонфиса. Был переведен также махзор: перевод приписывают выкресту Федору Жидовину (конец 15 в.). В конце 15 в. — начале 16 в. некоторые из этих переводов получили распространение в среде православного духовенства и мирян Московской Руси в связи с так называемой ересью жидовствующих. Распространению переводов содействовал один из наиболее последовательных противников ереси — новгородский архиепископ Геннадий. Обнаружив в своей епархии вольномыслие и убедившись, что его оппоненты — «еретики» — люди высокообразованные, он навел справки об их библиотеках и дал распоряжение скопировать книги из хранилищ жидовствующих и разослать копии в монастырские библиотеки для экспертизы и полемики.

После церковных соборов 1488 г. и 1490 г., на которых велись «прения» с еретиками и состоялось их осуждение, Геннадий поручил большой группе переводчиков во главе с Дмитрием Герасимовым сделать полный перевод Библии с латыни (завершен в 1498 г.). Вслед за этим были переведены антииудейские памфлеты западной церкви: «Иудейское безверие» Николая Делира (1501) и «Учителя Самоила Евреина на богоотметные жидове обличительно пророческими речами» (1504).

Большинство жидовствующих были церковными реформаторами самых различных воззрений, но, как утверждал собор 1490 г., все они «почитали субботу паче воскресения Христова». По свидетельству противников жидовствующих, руководители еретического движения общались с киевским евреем Схарьей из свиты князя Михаила Олельковича, приглашенного новгородцами в 1475 г.; в возникновении ереси сыграли роль литовские евреи Иосиф Шмойло Скарявей и Моисей Хануш. Вопреки определениям церковных соборов (жидовствующих осудили соборы 1502 г. и 1503 г., а собор 1504 г. приговорил осужденных к сожжению в деревянных клетках), большая часть еретиков, по всей видимости, не «была совращена» в иудаизм, хотя жестокое подавление ереси заставило некоторых бежать в Литву, где они стали прозелитами.

Ересь жидовствующих сыграла выдающуюся роль в активизации духовной жизни на Руси, побудив образованных людей к обсуждению вопросов, которые прежде не ставились. С ересью связаны выступления позднейших просветителей-реформаторов: Матвея Башкина (в 1553 г.) и, особенно, Феодосия Косого и его единомышленников (в 1547 г.). Феодосии Косой не только выступил с позиций антитринитаризма, что было свойственно многим христианским реформистам, но и призывал к чтению Пятикнижия, «а иных книг (то есть Нового завета) не подобает прочитати, понеже истина не в них». После разгрома группы еретиков Феодосий бежал из-под стражи в Литву, где принял иудаизм и женился на еврейке.

Православные реформисты спровоцировали в 16 в. обширную полемическую литературу, в том числе инвективу Максима Грека в адрес некоего «Исаака Жидовина, волхва и чародея и прелестника» (1517), многочисленные памфлеты Иосифа Волоцкого и многих других. Страх перед ересью, исходящей от евреев, преследовал российское православие и, наряду с традиционным христианским антииудаизмом, надолго определил его враждебное отношение к евреям. Очевидно, церковь подстрекала власть к антиеврейским акциям, даже к поголовному истреблению евреев, не желавших принять христианство, в завоеванных царем Иваном Грозным городах, а также к принятию указов, строго запрещавших евреям въезд в Московскую Русь. Антиеврейские настроения в церковных кругах усилились в начале 17 в., когда распространялись слухи, что в свите самозванца Лжедмитрия I состояли, наряду с многочисленные поляками, несколько евреев (это, вероятно, соответствовало истине) и что Лжедмитрий II — выкрест из евреев. Во время войн с Польшей евреев, оказавшихся в плену у русских, насильно заставляли креститься и нередко постригали в монахи. Некоторые из таких монахов добились известности и признания, особенно мастера-иконописцы. В последней трети 17 в. пользовался милостью церковных иерархов и царя живописец Грановитой палаты Кремля Иван Башмаков, отобранный в детстве у еврейских родителей; выделялся исключительным талантом художник еврейского происхождения Василий Познанский (около 1655 г. — после 1710 г.). Во второй половине 17 в. патриарх Никон жаловался царю на двух монахов-евреев, которые, как оказалось, сохраняли верность иудаизму и даже «совращали» в еврейство молодых послушников.

Неизменный интерес русской православной церкви к Святой земле и Иерусалиму выразился в строительстве при патриархе Никоне на реке Истре Воскресенского монастыря (Новый Иерусалим). Различные части монастыря названы палестинскими топонимами (Елеон, Фавор /см. Тавор/, Вифлеем и другие), и по архитектурному замыслу он должен был воспроизводить здания и реалии священного города. Вдохновителем этого проекта, вероятно, был ближайший сподвижник Никона, монах еврейского происхождения Арсений Грек, прибывший в Москву в свите иерусалимского патриарха Паисия в 1649 г. и оставшийся в России. Арсений Грек основал в 1653 г. в Москве первую школу, где русские юноши обучались греческому языку и латыни.

Несколько более терпимой к евреям была русская православная церковь в княжестве Литовском (куда долгое время входили земли Белоруссии и Украины), окончательно объединившемся с Польшей в 16 в. Местное духовенство испытало определенное влияние учений крайнего протестантизма, распространившееся и среди мирян. Так, в войске Лжедмитрия I был отряд украинских казаков-антитринитариев. Но в 17–18 вв. немало представителей низового православного клира участвовало в избиении евреев казачьим войском Б. Хмельницкого, гайдамаками. Выдающийся украинский проповедник, писатель и философ 18 в. Г. Сковорода проявлял большой интерес к еврейству — вероятно, также под влиянием протестантских школ. В то же время церковные круги Московской Руси подозрительно относились даже к «перекрестам» и вполне солидаризировались с мнением хорвата Юрия Крижанича, поборника церковной унии, утверждавшего в письме к царю: «Если Русское царство когда-нибудь погибнет, то оно примет гибель от перекрестов или их потомков». Неудивительно, что Петр I, подбиравший себе окружение по деловым качествам, а не по происхождению (среди его приближенных были и евреи, см. Россия, Санкт-Петербург), вызвал ненависть в среде консервативного духовенства, особенно после предпринятой им церковной реформы и упразднения патриаршества. Распространился слух, особенно в среде старообрядцев, что во время зарубежного путешествия благочестивый молодой царь пропал без вести, а вместо него вернулся «принявший его образ жидовин из колена Данова — сиречь Антихрист». Именно этим молва объясняла действия Петра после возвращения из-за границы: «царицу заточил в монастырь, царевича убил..., немцами всю землю Русскую наполнил, патриарха уничтожил, вместо него жидовский синедрион учредил, еже есть духовный синод». Раскольникам-старообрядцам были близки ветхозаветные образы и мотивы, они в библейском духе яростно обличали Петра за нововведение — всеобщую перепись жителей России (ср. II Сам. 24:1; I Хр. 21:1) — и сравнивали это действие с переписью, проведенной императором Октавианом Августом в Иудее (ср. Древ. 1; см. также Перепись населения).

Петр I и его преемники (императрицы Анна Иоанновна и Елизавета Петровна), изгоняя евреев с территории империи (либо не допуская их въезда), руководствовались исключительно неприязнью к евреям, насаждавшейся церковью. Известна резолюция Елизаветы на прошении о въезде еврейских купцов: «От врагов Христовых не желаю интересной прибыли» (1743). К издавна укоренившемуся в обществе предубеждению против евреев (по всей видимости, не разделяя его) приспосабливалась Екатерина II, устанавливая черту оседлости.

С начала 19 в., с распространением просвещения и установлением ограничений, все реже встречаются ссылки на враждебность евреев православию, и на первый план отныне выдвигаются аргументы об экономической зловредности евреев. Однако причиной гонений часто было прежнее стремление оградить христиан от «склонения к переходу в еврейство». Так, в 1820 г. министр духовных дел и народного просвещения князь А. Голицын потребовал запретить евреям нанимать прислугу из христиан под тем предлогом, что евреи «считают обязанностью обращать всех в свою веру»; требование министра было закреплено законодательно. Когда в 1865 г. евреям, выпускникам Военно-медицинской академии, было разрешено служить врачами в армии, специально оговаривалось, что они не должны пользоваться услугами денщиков. Следы средневековых подозрений обнаруживаются в законе 1887 г. (подтвержден в 1896 г.), гласившем, что еврей, нанимающий для работы христианина, под страхом наказания не должен препятствовать работнику исполнять религиозные предписания; инициатором закона был К. Победоносцев, обер-прокурор Синода. Законодательное положение о немедленном изгнании всех евреев из тех губерний вне черты оседлости, где обнаруживали секты иудействующих, также отражало страх, который испытывала русская администрация и церковь перед возможным духовным влиянием евреев на православную паству; это положение действовало с 1825 г. до 1905 г.

Целью репрессий (например, крайне жестокие условия набора и службы кантонистов) нередко было обращение евреев в православие. Переходя в православие, еврей избавлялся от многочисленных правовых ограничений. Принятие протестантских конфессий и частично католичества (лишь с разрешения министра внутренних дел) тоже облегчало существование, а обращение евреев в старообрядчество было запрещено. Тем не менее, известно несколько случаев «перекрещения» евреев в старообрядцы; так, «раскольником» стал выкрест, профессор Петербургской духовной академии архимандрит Михаил Семенов.

Среди православного населения насаждались антиеврейские предрассудки и наветы. В 1799 г. в местечке Сенно (Белоруссия) состоялся процесс по обвинению евреев в ритуальном убийстве. Хотя суд их оправдал, сенатор Г. Державин, известный поэт, заявил, что все евреи повинны в «злобном пролитии по их талмудам христианской крови». В 1830 г. возник новый кровавый навет в городе Изяславе. В 1844 г. в министерство внутренних дел была представлена записка «Разыскание об убиении евреями христианских младенцев и употреблении крови их», авторство которой приписывалось писателю и лексикографу В. Далю или директору департамента духовных дел иностранных исповеданий В. Скрипицыну; автор считал обоснованными обвинения против евреев. Саратовский процесс по кровавому навету (1853–60) завершился суровыми приговорами обвиняемым, несмотря на то, что созданная в связи с этим процессом официальная комиссия для изучения изъятых у подсудимых еврейских книг и рукописей отвергла какую-либо возможность употребления евреями христианской крови. Церковь относилась к гонениям на евреев в лучшем случае безразлично, но публицистические выступления по еврейскому вопросу писателей православно-охранительного направления (И. Аксаков, Ф. Достоевский и другие) носили в целом антисемитский характер. Откровенно подстрекательскими были невежественные книги бывшего ксендза И. Лютостанского, перешедшего в православие; эти книги активно пропагандировались церковными периодическими изданиями. Лишь в 1880-х гг., когда антиеврейские настроения социальных низов стали проявляться в кровавых эксцессах (см. Погромы), некоторые церковные иерархи выступили в защиту преследуемых. Таким было слово митрополита Московского и Коломенского Макария 17 мая 1881 г. в Большом Успенском соборе в Кремле; решительно осудил бесчинства погромщиков архиепископ Нижегородский и Арзамасский Макарий (1884); в том же духе написано «Поучение» епископа Херсонского и Одесского Никанора (1886). Тем не менее, русская православная церковь не выступала за гражданское равноправие евреев, поскольку антииудаизм был для нее столь же традиционен, как и послушание властям. Определенную активность церковь проявила в миссионерской деятельности: до 1917 г. в России крещение по православному обряду приняло, по некоторым оценкам, около ста тысяч евреев, в их числе Д. Хвольсон, А. Рубинштейн, И. Гессен, Я. Брафман, М. Грулёв, С. Франк и другие. (Чаще всего переход в православие был вызван «земными» мотивами. Характерно высказывание Д. Хвольсона, что православие он принял «по убеждению», что лучше быть профессором в Петербурге, чем меламмедом в местечке.) Попытки основать миссионерские организации среди евреев (см. Новый Израиль) окончились полным провалом — даже немногочисленные крестившиеся члены организации приняли не православие, а протестантизм.

В начале 20 в. в условиях нараставшего социального кризиса церковь в целом присоединилась к консервативно-монархическим кругам, в которых был силен антисемитизм. Антиеврейски был настроен духовник Николая II, профессор И. Янышев. Немало священников были активистами Союза русского народа и Союза Михаила Архангела. Архиепископ Архангельский и Вологодский Никон (Рождественский) и церковный публицист профессор А. Бронзов высказывали уверенность в подлинности «Протоколов сионских мудрецов», которые опубликовал и пропагандировал православный публицист С. Нилус. Иеромонах Илиодор Труфанов прямо призывал к погромам. Реальная волна погромов вызвала озабоченность церковного руководства, но не изменила его антиеврейской направленности. Характерна в этом смысле позиция авторитетного церковного писателя, протоиерея Иоанна Кронштадтского (Сергиева), причисленного к лику святых. После Кишиневского (см. Кишинев) погрома 1903 г. он опубликовал послание с осуждением погромщиков, но впоследствии выступил с антиеврейскими заявлениями, принял участие в освящении знамени Союза русского народа и был избран почетным членом Союза. Крайне противоречивой была позиция православного публициста В. Розанова, знатока иудаизма и еврейской истории, в статьях и письмах которого восхищение еврейским народом и преклонение перед еврейской духовностью причудливо сочетались с самым ярым и злобным антисемитизмом. Выступления правых публицистов с нападками на Ветхий завет уже прямо противоречили основам христианства и вызвали протесты церкви. Некоторые христианские писатели, в частности, профессор-протоиерей Киевской духовной академии А. Глаголев, профессор Петербургской духовной академии И. Троицкий и другие, с симпатией отнеслись к политическому сионизму. Тот же Глаголев и ректор Киевской академии Д. Богдашевский (впоследствии архиепископ Василий) осуждали антисемитизм как направление, противоречащее христианству; И. Троицкий выступил свидетелем защиты на процессе М. Бейлиса, доказывая невозможность ритуальных убийств у евреев.

Мыслители так называемого русского религиозного возрождения конца 19 в. — начала 20 в. в основном продолжали традицию христианского филосемитизма, восходящую к В. Соловьёву. Еврейский вопрос они рассматривали как «ось мировой истории» и ожидали обращения евреев лишь в конце времен. Они решительно отстаивали равноправие евреев и выступали против антисемитской политики царизма и русской реакции. Вместе с тем, в произведениях мыслителей, совершивших переход «от марксизма к идеализму» (С. Булгаков, Н. Бердяев), содержится мысль о родстве современного социализма и еврейского «хилиазма» (учения о тысячелетнем царстве Божьем на земле), ставшая одним из источников выдвигавшегося против евреев обвинения в ответственности за коммунистическую революцию. Впоследствии русские религиозные мыслители резко осудили гитлеровский расизм, так же как антисемитские настроения в русской эмиграции (см., например: Н. Бердяев, «Христианство и антисемитизм», 1938). Однако позиция православных мыслителей часто не была чужда традиционных антииудаистских мотивов (см. ниже).

Октябрьский переворот 1917 г. коренным образом изменил положение церкви; новые власти подвергли ее жестоким преследованиям. В годы гражданской войны священники нередко благословляли на погромы солдат белых армий и войска С. Петлюры. Хотя в 1917 г. был восстановлен институт патриархии, церковь была превращена в проводника политики властей. Подпольная, так называемая «катакомбная», или истинно православная церковь (ИПЦ) в Советском Союзе сохраняла идеологическую преемственность с дореволюционным православием, и, в частности, в ней был по-прежнему силен антисемитизм, который проявился в значительной мере и в идеологии зарубежной, в особенности так называемой «белой» православной церкви. Архимандрит Почаевской лавры Виталий (Максименко), ставший епископом «белой» церкви и сочетавший антикоммунизм с антисемитизмом, обратился в 1941 г. к президенту США Ф. Рузвельту с призывом не помогать Советскому Союзу в войне против А. Гитлера. Более умеренной была позиция православного философа, протоиерея С. Булгакова в статье «Гонения на Израиль» (1942, опубликована в 1973 г.) и «Христианство и расизм» (опубликована в 1991 г.), где он в общем осудил гитлеровский геноцид, но подтвердил «отверженность» еврейского народа. Православное население оккупированных Германией областей Украины, Белоруссии, России принимало участие в истреблении евреев. Но значительная часть духовенства и православных мирян (например, писатель И. Бунин), рискуя жизнью, помогала жертвам Катастрофы. Монахиня, поэтесса мать Мария (до пострижения Елизавета Скобцева /Кузьмина-Караваева/) организовала в Париже группу Сопротивления из священников и мирян, укрывавшую евреев от гестапо; схваченная нацистами, она погибла в лагере смерти. Киевский священник Алексей Глаголев (сын профессора Александра Глаголева; см. выше) и его жена Татьяна спасали евреев от смерти в Бабьем Яру. В период либерализации, так называемой хрущевской «оттепели», в Советском Союзе оживилось и русское православие. Значительные круги интеллигенции, разочаровавшись в коммунизме, обратились к традиционным ценностям, в том числе к религии; этот процесс продолжался и усилился в конце 1980–90-х гг. К движению за православное возрождение примкнула небольшая часть ассимилированного (см. Ассимиляция) еврейства, в частности, лидеры диссидентского движения З. Крахмальникова, К. Подрабинек, Ф. Светов, поэт А. Галич и другие. Особое место в этом ряду занимает протоиерей Александр Мень (1935–90), крещенный в раннем детстве. Он был одним из самых образованных и творчески активных священнослужителей, играл заметную роль в экуменическом движении. А. Мень привлек к православию тысячи людей, небезуспешно занимался миссионерством среди евреев (ему принадлежит идея возможности создания автокефальной Еврейской православной церкви Святого Якова) и в конце жизни резко выступил против антисемитизма. Смерть Меня от топора не найденного преступника вызвала широкий отклик в России и за рубежом. Однако некоторая часть священников и мирян примкнула к правонационалистическому лагерю, стала сотрудничать в самиздатовском (см. Самиздат) журнале «Вече» и в легальных антисемитских журналах «Наш современник», «Молодая гвардия» и других, участвовать в деятельности шовинистических организаций «Память», «Отечество» и т. п.; в рамках этого лагеря особая роль принадлежит движению «православного фашизма».

Официальное церковное руководство в России долгое время не выступало с заявлениями по «еврейскому вопросу», несмотря на многократные призывы демократически настроенных представителей общественности (московского историка С. Лёзова и других) к покаянию в связи с Катастрофой. Лишь в конце 1990 г. было опубликовано заявление новоизбранного патриарха Алексия II, в общей форме осудившего антисемитизм. Тем не менее по-прежнему сильно националистическое направление в высших церковных кругах; в ноябре 1990 г. на открытии выставки, посвященной Анне Франк, в московской Библиотеке иностранной литературы председатель отдела внешних сношений Московской патриархии архиепископ Смоленский Кирилл выступил с речью, в которой утверждал, что страдание и гибель евреев в Катастрофе «имеют искупительный смысл».

У русской православной церкви давние связи с Эрец-Исраэль. В 1847 г. в Иерусалиме была открыта Русская духовная миссия, которую возглавил известный востоковед архимандрит (впоследствии епископ) Порфирий (Успенский); он принимал участие в научных экспедициях, в том числе на Синай. В 1882 г. в России было основано Православное Палестинское общество; его целью было содействие русским паломникам, а также научно-историческая и просветительская деятельность (главным образом среди арабов). Православное Палестинское общество покупало земли и строило на них церкви, монастыри, гостиницы, странноприимные дома и медицинские учреждения; оно содержало более ста школ. После октябрьского переворота все это имущество оказалось в руках «белой» церкви, однако в 1945 г. новоизбранный московский патриарх Алексий I совершил паломническую поездку в Святую землю и вел переговоры о восстановлении контроля патриархии над храмами и монастырями. В 1948 г., после провозглашения Государства Израиль, советское правительство, которое одним из первых признало еврейское государство, настояло на восстановлении в Иерусалиме русской духовной миссии; церковное имущество, оказавшееся на территории Израиля, было передано «красной церкви». Однако церкви и монастыри, оказавшиеся на территории, отошедшей к Иордании (Восточный Иерусалим, Иудея и Самария), по-прежнему принадлежали «белой» церкви, и этот статус не изменился после перехода территорий под контроль Израиля и воссоединения Иерусалима. В начале 1960-х гг. многие из земельных участков, принадлежавших прежде Палестинскому обществу, были проданы советским правительством Государству Израиль; но и теперь под контролем Московской патриархии находятся церкви, монастыри, школы и странноприимные дома в Иерусалиме, Яффе, Хайфе, Назарете и Тверии. Прихожане этих церквей — десятки тысяч человек, в основном арабы. Весной 1991 г. паломническую поездку в Иерусалим совершил патриарх Алексий II, который встречался и вел переговоры с лидерами Государства Израиль.

ОБНОВЛЕННАЯ ВЕРСИЯ СТАТЬИ ГОТОВИТСЯ К ПУБЛИКАЦИИ