антропоморфизм

АНТРОПОМОРФИ́ЗМ (от греческого anthropos, человек, и morphe, вид), уподобление человеку, наделение кого-либо или чего-либо человеческими качествами, у́же — приписывание Богу человеческой телесной формы или психологических свойств.

Содержание:

1. В Библии
2. В эллинистической философии
3. В Аггаде
4. В средневековой теологии
5. В Каббале

В еврейских источниках, начиная с Библии, часто встречаются антропоморфические описания и определения, но важнейшей аксиомой иудаизма является невозможность и недопустимость представления Бога в материализованной форме. В каждом случае подобного описания или определения важно установить, является ли оно в действительности наивной персонификацией Бога, или это образное выражение, где антропоморфизм — эстетический способ восприятия и воплощения духовного содержания в образной системе.

В Библии

В Библии встречается как антропоморфизация Божества, так и попытки избежать ее. Малочисленность антропоморфических образов в некоторых книгах Библии не обязательно служит доказательством каких-либо изменений религиозной концепции, но может быть обусловлена литературными особенностями данных книг.

Явно антропоморфическое выражение «образ Божий» встречается в книге Бытие (1:27; см. также 1:26); кроме того имеются указания на реальное «видение» Бога (Исх. 24:10–11; 33:23; Чис. 12:8). Наряду с этим в Библии широко представлен антропопатизм — приписывание Богу человеческих психологических свойств. В Библии говорится о любви Бога и Его ненависти, о Его радости, наслаждении, сожалении, печали, жалости, сострадании, отвращении, гневе, мстительности и других чувствах.

Основное возражение против антропоморфизма сформулировано во второй заповеди (Исх. 20:4; Втор. 5:8). Кроме того, во многих стихах Пятикнижия, книгах ранних и поздних пророков (см. Пророки и пророчество), Псалмах, книге Иова и Хроник (см. Хроник книга) утверждается невозможность сравнения чего-либо с Богом, которого нельзя видеть, ибо Он не имеет ни формы, ни образа, и которому присущи вечность и бесконечность.

В истории библейского периода нет свидетельств какого-либо материального изображения Бога. Даже золотые тельцы Иоров‘ама I, по мнению большинства ученых, служили лишь подножием невидимому Богу. Библейский иврит — единственный высокоразвитый язык, в котором отсутствует особое слово для понятия «богиня».

В ранних переводах Библии широко применялся метод ослабления антропоморфизма путем модификации выражений. Онкелос (см. Онкелос и Аквила) часто заменяет «Он увидел» на «открылось перед Ним», «Он услышал» — на «услышалось перед Ним» и т. п. Септуагинта чрезвычайно осторожно обходится с Божьим «гневом», «яростью» и т. п.

В эллинистической философии

Эллинистическая (см. Эллинизм) еврейская философия «деантропоморфизировала» Библию. Один из ее ранних представителей, Аристобул, последовательно интерпретировал антропоморфические образы Библии как аллегории; Филон Александрийский избегал какой-либо персонификации Бога.

В Аггаде

Аггада изобилует такими выражениями, как «Тот, Кто Свят, да будет Он благословен, изучает закон» (Хаг. 15б), «налагает тфиллин» (Бр. 6а), «плачет над разрушением Храма» и т. п. Иногда оправданием антропоморфизации Бога служит стремление сделать Божественную истину доступной для человеческого понимания: «Тора говорит на языке людей». В то же время применяются различные способы смягчения антропоморфизма, среди которых, например, использование выражения кивяхо́л (`так сказать`, `как бы`, `якобы`).

В средневековой теологии

В Средние века объяснение антропоморфических описаний и выражений в библейских и аггадических текстах стало важной проблемой еврейской теологической мысли. Основными тенденциями были:

• толкование их как аллегорических образов;
• традиционное (талмудическое) толкование (см. выше);
• мистическая теория о существовании промежуточных инстанций между Богом и миром, или этапов в Божественном самопроявлении, в значительной степени опиравшаяся на концепцию Шхины в Аггаде и мидрашах.

Средневековые еврейские философы стремились освободить представление о Боге от всяких проявлений антропоморфизма. Наибольший вклад в эту деятельность был внесен Маймонидом, который настаивал на аллегорическом понимании всех антропоморфических выражений. Труды Маймонида положили конец антропоморфизму в еврейской теологической и философской мысли.

В Каббале

Каббала много занималась проблемой ши‘ур кома (буквально `мера стана`), мидраша, который связывали с выдающимися законоучителям периода Мишны рабби Ишма‘элем и рабби Акивой, о мистическом антропоморфном видении Бога, где фигурируют количественные оценки при Его описании. Зохар дает мистическую интерпретацию ши‘ур кома, воспринимая его как символ проявления Бога в его эманациях — сфирот.

В еврейском искусстве антропоморфизм проявлялся уже на сравнительно ранних этапах. Так, изображение Бога было запрещено второй заповедью (см. выше), однако в Дура-Европос и в Бет-Альфе имеются изображения Божественной руки, простирающейся с небес, чтобы помешать Аврааму принести в жертву сына (см. Акеда). Традиция антропоморфизма нашла продолжение в средневековых еврейских иллюстрированных рукописях, а позднее и в еврейских первопечатных изданиях.