Шклов

ШКЛОВ, город в Могилевской области Республики Беларусь (см. Белоруссия). Евреи появились в Шклове не раньше 20-х гг. 17 в. — возможно, после русско-польской войны 1654–67 гг.

Первая привилегия была дана евреям Шклова в 1668 г. его владельцами, польскими магнатами Синявскими и Чарторыйскими. Георг Корб, секретарь австрийского посольства при дворе Петра I, в записке, относящейся к 1699 г., отмечал, что шкловские евреи составляли в «городе богатейшее и влиятельнейшее сословие».

В 18 в. еврейская община Шклова быстро развивалась, в основном за счет торговли с Москвой и Ригой; в 1727 г. евреи платили налог с 63 хозяйств, а в 1760 г. — со 147; на рыночной площади евреям вначале принадлежала треть лавок, а затем около половины. О зажиточности шкловских евреев свидетельствуют следующие данные: в 1727 г. евреи, составляя около 20% городского населения, платили около 60% от суммы городских налогов, им принадлежало 78 деревянных и 7 каменных домов (христианам — соответственно 33 и 1).

В Шклове родился один из хасидских (см. Хасидизм) лидеров рабби Пинхас из Корца (1726–91). В первой половине 18 в. в Шклове неоднократно происходили заседания комитета Ва‘ад мединат Русия (отделение Ва‘ада главных общин Литовской земли по общинам Белоруссии /см. Ва‘ад четырех земель/); в 1740-х гг. кагал Шклова вступил с комитетом в конфликт из-за системы распределения налогов и в 1746 г. сумел освободиться от его власти. В 1766 г. шкловский кагал с подчиненными «прикагалками» насчитывал 1367 евреев и был одним из крупнейших в Белоруссии.

В 1772 г. в результате первого раздела Польши Шклов был присоединен к России и вошел в состав Могилевской губернии. Город оказался на новой границе между Россией и Польшей (до 1793 г.), что определило его важную роль в торговле (в том числе и контрабандной) между Россией и Западом. В 1777 г. Екатерина II подарила Шклов своему фавориту С. Г. Зоричу, который поселился там в 1778 г. и основал, наподобие петербургского, роскошный двор с театром и Благородным училищем для детей местной аристократии. В городе функционировало около 10 промышленных предприятий. Несомненно, общая культурная атмосфера Шклова при Зориче, наряду с промышленным и торговым развитием и торговыми связями с Европой, сильно отразилась на шкловском еврействе — Шклов стал как центром раввинской учености, так и центром распространения научных знаний и идей Хаскалы в России. По словам историка Д. Фишмана, «период между присоединением к России и захватом Наполеоном (1772–1812) был золотой эрой в жизни города, когда он был метрополией русского еврейства».

Отношения между еврейской общиной и новым владельцем Шклова омрачились непомерно высокими поборами, избиениями, арестами и грабежами имущества. В 1799 г. расследовать жалобы евреев было поручено сенатору Г. Р. Державину, однако из-за смерти Зорича следствие было прекращено.

В 1783 г. в Шклове проживало в 356 дворах (42,9% от всех дворов) 1054 еврея (47,2% от всего населения), в начале 19 в. в 274 дворах (47,7% от всех дворов) — 1884 еврея (844 мужчины и 1040 женщин — 79,1% от всего населения). Евреям принадлежало 120 лавок (христианам 70), в городе жили три еврея-купца 1-й, два — 2-й и 15 — 3-й гильдии. В 1802 г. в ответ на полученное от бухарских евреев письмо шкловская община отправила свое специально отпечатанное в типографии послание, в котором, среди прочего, говорилось: «Шклов — город, пользующийся славой среди евреев и имеющий у себя много ученых; жители его — видные и богатые люди, занимаются торговлей; почти все его купцы — евреи, которые имеют торговые дела с заграничными странами, откуда они привозят товары и продают по всему округу».

В Шклове проживали известные митнагдим — ученики и последователи Элияху бен Шломо Залмана из Вильно (Виленского Гаона), среди них — раввин Биньямин бен Шломо Залман Ривелес (см. Ривлин, семья), основавший в Шклове иешиву (1772); проповедник (маггид) раввин Аврахам бен Шломо Залман (1742–1807), раввин Симха Бунем бен Барух Бендет (умер в 1808 г.), раввин Менахем Мендл бен Барух Бендет (умер в 1827 г.), также основавший иешиву и опубликовавший многие из трудов Гаона, и другие. Эта группа, называвшаяся «шкловские мудрецы» и стоявшая во главе общины, первой начала борьбу с хасидизмом: в 1771 г. в Шклове состоялся диспут с белорусским цаддиком рабби Авраамом из Калиска (1741–1810), после которого хасиды (см. Хасидизм) были объявлены еретиками, а община обратилась за поддержкой к Виленскому Гаону и добилась, чтобы хасидам объявили херем (1772). Влияние учеников Гаона определило резко антихасидскую позицию могилевского губернского кагала и преследования хасидов (глава белорусских хасидов рабби Шнеур Залман из Ляд в 1780 г. рекомендовал своим последователям не собирать отдельные миньяны в Могилевской губернии). В 1808–1809 гг. большинство учеников Гаона в Шклове под руководством рабби Менахема Мендла и рабби Исраэля бен Шмуэля из Шклова (умер в 1839 г.) совершили алию в Эрец-Исраэль и организовали в Цфате и Иерусалиме общину прушим — первую из ашкеназских нехасидских общин.

Особую роль играли шкловские купцы и откупщики Н. Ноткин (один из первых деятелей борьбы за права евреев в России) и И. Цейтлин (1742–1822). Последний учредил в своем имении Устье близ города Черикова «домашнюю академию», в которой жили за его счет многие видные ученые конца 18 в., в том числе раввин Эли‘эзер из Слонима, раввин Б. Ривелес (см. выше), раввин Нахум из Хаус, автор книги «Тосефет биккурим»; раввин Барух бен Я‘аков Шик (Шкловер, 1744–1808), сын местного раввина и автор сочинений по анатомии, астрономии, геометрии, гигиене (некоторое время жил в Берлине и Лондоне и входил в кружок М. Мендельсона); известный деятель Хаскалы М. Сатановер написал в Шклове свою книгу «Хешбон ха-нефеш» («Этика», 1811). В Шклове жили: раввин Иехуда Лейб Маргалиот (1747–1811), автор этического трактата «Бет-миддот» («Обитель нравственности») и сочинения по естествознанию «Ор олам» («Вечный свет», 1785–86); Я‘аков Хирш из Бреслау, предложивший правительству проект совершенствования начального еврейского образования; известный маскил Нафтали Херц Шульман (умер, по-видимому, в 1830 г.), пытавшийся в 1803 г. организовать издание в Шклове еврейской газеты на иврите. В 1783 г. в Шклове была открыта еврейская типография, в начале 19 в. — еще две; всего до 1835 г. в Шклове было напечатано более 200 наименований книг. В 1790 г. была построена большая каменная синагога (ныне сильно перестроена), существовали также четыре деревянных синагоги и богадельня.

В конце 1780-х гг. Н. Ноткин и другие шкловские евреи переехали в Москву и открыли там свои торговые заведения; их успешная деятельность вызвала зависть местных купцов. Это и послужило основным поводом к установлению черты оседлости в 1791 г. и запрету на постоянное проживание евреев в Москве. Выходцы из Шклова (в первую очередь Н. Ноткин, зять И. Цейтлина А. Перетц и его домашний учитель И. Л. Невахович) были основателями еврейской общины в Петербурге: из десяти участвовавших в создании первого еврейского кладбища в Петербурге пятеро были из Шклова; из 17 похороненных на кладбище с 1802 г. по 1822 г. семеро были уроженцами Шклова.

В первой половине 19 в. в Шклове жили известные меценаты Михл Эйзенштадт, который был избран «депутатом еврейского народа» в 1818 г. и исполнял свои обязанности в Петербурге до 1825 г., и Иом-Тов Липман Зельцер (умер в 1872 г., был женат на внучке И. Цейтлина) — купец, ходатайствовавший за расширение прав евреев перед Николаем I, Александром II, состоявший ученым евреем при витебском генерал-губернаторе. В Шклове родился М. Берлин (1821–88) — ученый еврей при витебском генерал-губернаторе и при министерстве внутренних дел, автор нескольких книг о русских евреях. Община Шклова жестоко расправлялась с доносчиками (мосер), передававшими властям сведения о сомнительных с точки зрения закона действиях кагального руководства. Историк С. Гинзбург писал: «Если бы Днепр умел говорить, он бы смог рассказать о многих мосерах, утопленных в свое время по решению шкловского кагала». Последний известный случай тайной казни по решению лидеров общины произошел в Шклове в 1873 г.

После второго и третьего разделов Польши, смерти И. Цейтлина и переселения в Эрец-Исраэль учеников Виленского Гаона начался упадок Шклова. К тому же новые дороги, а также железнодорожные линии не прошли через город, и он превратился в местечко. Доминирующие позиции в Шклове занял любавичский хасидизм (более десятка видных деятелей Хабада, в том числе из семьи Шнеерсон, были выходцами из Шклова; родом из Шклова был один из основателей хабадского поселения в Хевроне рабби Шим‘он Менашше Хайкин, зять рабби Дова Бера Шнеерсона (см. Шнеерсон, хасидская династия); в шкловской еврейской типографии печатались хабадские книги).

В 1847 г. в шкловской общине было 9677 евреев. В 1851 г. в Шклове открылось казённое еврейское училище, в котором в 1858 г. числилось 27 учеников. В 1853–58 гг. в шкловской иешиве учился П. Смоленскин, вынужденный покинуть город из-за своего интереса к светской литературе и идеям Хаскалы; он описал Шклов в своем романе «Квурат хамор» («Ослиное погребение», 1873). В Шклове родился также поэт З. Шнеур, описавший Шклов в своих произведениях «Шклов» и «Ноах Пандре». Раввином Шклова в 1880-х гг. был рабби Хиллел Цви Хирш, участвовавший среди других 13 выдающихся раввинов в раввинском съезде 1887 г. в Петербурге. В конце 19 в. в Шклове открылось отделение Слободской иешивы.

В 1897 г. в Шклове проживало 5122 еврея (78% от всего населения). В начале 20 в. в Шклове активную деятельность вели еврейские партии Бунд и По‘алей Цион, существовала талмуд-тора, начальное мужское и частное женское училища. В начале 20 в. раввином города был Меир Шварц (умер в 1924 г.), а в 1906–13 гг. — хасид Хабада рабби Иехуда Лейб Дон-Яхья (1869–1941), потомок известной раввинской семьи, один из основателей движения Мизрахи.

После октябрьской революции еврейское население города уменьшилось, в основном из-за оттока молодежи в крупные города. В 1926 г. в Шклове проживало 3119 евреев (37,6% населения), в 1939 г. — 2132 еврея (26,17% населения). В 1920–30-е гг. раввином был Мордехай Файнштейн (умер в 1937 г.), возглавлявший также и шкловскую иешиву до ее закрытия в 1930 г.

Большинство шкловских евреев вместе с евреями из других ближних местечек — около трех тысяч человек — были расстреляны нацистами в сентябре 1941 г.