Курцвайль Барух

КУ́РЦВАЙЛЬ Барух (Baruch Kurzweil; 1907, Перниц, Австрия, — 1972, Рамат-Ган), израильский ученый в области новой литературы на иврите (см. иврит новая литература) и истории культуры, публицист.

Сын потомственного раввина. Учился во Франкфурте-на-Майне в университете (германистика и история; окончил в 1933 г. со степенью доктора) и в ортодоксальной иешиве, затем был заместителем раввина в Брно. В Эрец-Исраэль с 1939 г. Совершенствовался в иудаистике (см. Наука о еврействе) в Еврейском университете в Иерусалиме, с 1942 г. преподавал ивритскую литературу в средних учебных заведениях Хайфы, с 1956 г. был профессором ивритской литературы и заведовал отделением мировой и еврейской литературы в Университете Бар-Илан. С 1942 г. публиковал в периодической печати (главным образом в литературном приложении к газете «Ха-Арец») эссе и исследования о литературе и иудаизме.

С присущими ему пафосом и склонностью к заострению исторической и духовной проблематики Курцвайль разрабатывал в них кардинальный вопрос современной еврейской культуры (литературы в особенности): является ли духовное творчество еврейского народа со времен Хаскалы (а главным образом литература на обновленном иврите в Израиле) новой ступенью непрерывного и преемственного развития еврейской цивилизации, длящегося тысячелетия, или это плод революционного сдвига, порожденного отрывом от иудаизма, ведущим к утрате самобытности еврейской культуры, к оскудению и даже исчезновению еврейства как культурно-исторического феномена. Рассматривая процесс утери внутреннего совершенства в мировой культуре по мере ее отдаления от первоначальной духовной цельности и стремление обрести эту цельность в эстетическом плане, Курцвайль отмечает, что, хотя еврейское литературное творчество нового времени стало полностью, а порой и воинствующе секулярным, подвергшись влиянию европейской светской культуры, оно решительно не укладывается в рамки общего процесса: обусловленные временем этические и эстетические критерии приводят к «историзации» различных культур и цивилизаций, тогда как еврейство — явление метаисторическое. Конкретным осуществлением идеалов светской еврейской литературы стал сионизм. Доведенный до абсурда логический вывод из него — движение кна‘аним.

Ведя острую полемику как с идеологией этого движения, так и со сторонниками «историзации» иудаизма (Г. Шолем, Ахад-ха-‘Ам, М. Бубер и другие), Курцвайль ратовал за внедрение непреходящих ценностей еврейской религии в сионизм и в обновленную культуру Израиля. Такого рода синтез в литературно-художественном аспекте Курцвайль обнаруживал в творчестве Х. Н. Бялика, Ш. И. Агнона и У. Ц. Гринберга, отмечая при этом, что сам процесс синтеза не протекал безболезненно и что порождавшиеся им столкновения идей и духовные конфликты повышали художественный и интеллектуальный уровень произведений этих писателей. Исследуя и анализируя их творчество, Курцвайль открывал новые перспективы для его понимания. Он также деятельно участвовал в развитии израильской литературы, оценивая ее новые явления со своих эстетических и идеологических позиций. Основные эссе и исследования Курцвайля составили сборники «Массехет ха роман» («Трактат о романе», 1953), «Сифрутену ха-хадаша — хемшех о махпеха» («Наша новая литература — продолжение или революция», 1965), «Массот ал сиппурей Ш. Агнон» («Эссе о рассказах Ш. Агнона», 1966), «Бейн хазон ле-вейн ха-абсурди» («Между видением и абсурдом», 1966), «Ле-нохах ха-мевуха ха-руханит шел дорену» («Пред лицом духовного смятения нашего поколения», 1976, издан посмертно).