Таиров Александр

ТАИ́РОВ Александр Яковлевич (псевдоним, настоящая фамилия Корнблит; 1885, Ромны, — 1950, Москва), советский режиссер.

Родился в семье учителя, который принял христианство, чтобы жениться на матери Таирова. Первые сильные театральные впечатления получил в девятилетнем возрасте на спектаклях труппы братьев Адельгейм, выступавшей в Ромнах. Творческую деятельность начал в 1905 г. как актер, с 1908 г. — как режиссер. В 1913 г. Таиров окончил юридический факультет Петербургского университета, а затем начал работать в Свободном театре (руководитель К. Марджанов), где поставил спектакль «Желтая кофта» Хазельтона-Фюрста (1913) и пантомиму «Покрывало Пьеретты» А. Шницлера (музыка Э. Донаньи; 1913). Вместе со своей будущей женой Алисой Коонен и группой молодых актеров Таиров в 1914 г. основал Камерный театр.

Уже первые спектакли Камерного театра: «Сакунтала» Калидасы (1914), «Женитьба Фигаро» Бомарше (1915), «Фамира Кифаред» И. Анненского (1916) и «Саломея» О. Уайльда (1917) — определили его творческую платформу: изысканность сценических форм, графическую четкость, романтический и трагедийный репертуар, изображение чистых страстей, непобедимых чувств. В 1917–21 гг. Таиров ставит «Король Арлекин» Р. Лотара (1917), «Адриенна Лекуврер» О.-Э. Скриба (1919), «Принцесса Брамбилла» по Э.-Т.-А. Гофману (1920), «Благовещение» П. Клоделя (1920), «Ромео и Джульетта» У. Шекспира (1921). Этим спектаклям была присуща обобщенная трактовка образов; благодаря блестящему режиссерскому и актерскому мастерству Камерный театр покорил Москву, и в течение многих лет его спектакли были одними из ярчайших театральных событий. «Федра» Ж. Расина (1922) поражала глубиной трагизма, монументальностью, строгостью мизансцен, силой страстей. Музыкальный спектакль «Жирофле-Жирофля» Ш. Лекока воссоздал беззаботный и легкий мир классической оперетты. Стремление Таирова к синтетическому сценическому искусству определило появление музыкальных спектаклей: «Кукироль» (1925), «День и ночь» (1926) Ш. Лекока, «Сирокко» (музыка Л. А. Половинкина, 1928). В 1930 г. Таиров, первым на советской сцене, поставил Б. Брехта — «Оперу нищих». Постановки «Грозы» А. Н. Островского (1924) и «Святой Иоанны» Б. Шоу (1924) связаны с переходом Таирова к «конкретному реализму» — так он определил новый этап истории Камерного театра, характеризовавшийся разрывом с «абстракциями». Среди спектаклей этого периода — цикл пьес Ю. О’Нила «Косматая обезьяна» (1926), «Любовь под вязами» (1926) и «Негр» (1929), посвященных острым проблемам жизни современного Запада. После нескольких попыток обратиться к советской драматургии лишь в пьесе Вс. Вишневского «Оптимистическая трагедия» (1933), где роль Комиссара исполняла А. Коонен, Таиров успешно решил задачу постановки революционно-романтической пьесы на советском материале.

В 1934 г., когда Камерный театр отмечал свое 20-летие, вокруг спектакля «Египетские ночи» — композиции по произведениям Б. Шоу, А. Пушкина и У. Шекспира, — а также ряда других постановок Таирова разгорелись ожесточенные споры и дискуссии. Непосредственным поводом для начала кампании, направленной против Таирова, послужила постановка пьесы Д. Бедного «Богатыри» (1936). 23 ноября 1936 г. на заседании Комитета по делам искусств П. Керженцев заявил: «Камерный театр — слово опозоренное...». Кампания закончилась тем, что в 1937 г. Камерный театр был объединен с Реалистическим театром Н. П. Охлопкова, и в течение двух лет искусственно созданная труппа постоянно получала указания от начальства и теряла свой творческий потенциал. В 1940-е гг., вопреки господству в советском театре социалистического реализма, Таиров сумел поставить два выдающихся спектакля: «Мадам Бовари» по роману Г. Флобера (1940) с А. Коонен в главной роли и «Старик» М. Горького (1946). В 1949 г., во время кампании против «космополитов», Таиров подвергся антисемитской травле: его обвинили в «низкопоклонстве перед Западом», раскрыли его псевдоним, отстранили от руководства Камерным театром. Год спустя Таиров умер.

Одно из главных положений Таирова как теоретика режиссуры — самоценность театрального искусства, представление о спектакле как о самостоятельном художественном произведении. Ожесточенный противник натурализма, Таиров отстаивал образность, обобщенность сценического искусства. Ставя спектакли различных жанров, Таиров добивался того, чтобы актеры его театра могли играть мистерию и арлекинаду, трагедию и оперетту. К работе в Камерном театре Таиров привлекал крупных художников и композиторов. Искусство Таирова, его творческие принципы оказали большое влияние на деятелей современного русского и зарубежного театра. Основные теоретические положения и практический опыт творческой деятельности Таирова нашли отражение в сборнике «А. Я. Таиров. Записки режиссера, статьи, беседы и речи, письма» (М., 1970).

Таиров, никогда не скрывавший своего еврейского происхождения, не проявлял специального интереса к еврейской тематике, однако в 1908 г. сыграл роль Якова Эпмана в пьесе О. Дымова «Слушай, Израиль». Кроме того, Таиров сотрудничал с писателями и драматургами А. Галичем, О. Дымовым, В. Массом (1896–1979), И. Штоком (1908–1980), П. Маркишем, И. Эренбургом и др.; художниками Н. Альтманом, братьями В. А. (1899–1982) и Г. А. (1900–33) Стенбергами, Р. Фальком и др.; композитором Львом Книппером (1898–1974). Таиров поддерживал дружеские связи с артистами Московского ГОСЕТа, а 16 января 1948 г. выступил с речью на похоронах своего ближайшего друга — Ш. Михоэлса.