Гордон Ахарон Давид

ГО́РДОН Ахарон Давид (1856, Троянов, Житомирская область, — 1922, Дгания-Алеф, Израиль), один из основателей, идеолог и духовный руководитель халуцианского движения в сионизме.

Гордон происходил из состоятельной семьи, вырос в деревне и получил традиционное еврейское воспитание. Самостоятельно изучил русский, немецкий и французский языки и получил широкое общее образование. Стремление переехать в Эрец-Исраэль и начать новую жизнь осуществил только после смерти родителей в 1904 г. Несмотря на возраст (48 лет) и отсутствие навыков к физическому труду, стремился работать сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ным рабочим, упорно отказываясь от более легкого труда служащего. Работал на виноградниках и апельсиновых плантациях Петах-Тиквы и на винном заводе в Ришон-ле-Ционе, в 1912 г. переселился в Галилею. Гордон испытал все тяготы, которые выпали в те годы на долю еврейской трудовой Палестины: лихорадку, безработицу, голод. Во время нападения арабов он был тяжело ранен; в годы Первой мировой войны подвергся преследованиям турецких властей. В 1909 г. начал писать статьи, которые публиковал большей частью в журнале «Ха-По‘эл ха-ца‘ир». Гордон не интересовался политикой, хотя и участвовал в работе 11-го Сионистского конгресса (1913 г., Вена) и конференции партии Ха-По‘эл ха-ца‘ир (1920 г., Прага). Последние годы жизни провел в Дгании-Алеф.

Система взглядов Гордона сложилась под влиянием идей Л. Толстого, американского социолога и борца за социальную справедливость Г. Джорджа и, отчасти, американского писателя и общественного деятеля Г. Д. Торо, резко критиковавших пороки современного им общества. Путь к исправлению мира они усматривали в самоусовершенствовании человеческой личности, признании ее самодовлеющей ценности, в естественной простоте, близости к природе, в занятии сельским хозяйством. У Гордона эти идеи получили особую окраску под влиянием духа Библии и высказываний мудрецов Талмуда. Центральной для Гордона была «идея труда», требующая радикально изменить отношение к работе: из средства к существованию работа должна стать целью жизни человека, ее органической частью, ее сущностью. Подчеркивая прогрессивную роль всякого продуктивного труда, Гордон особо выделял сель­ско­хо­зяй­ст­вен­ный труд как наиболее естественный, служащий непосредственному удовлетворению естественных потребностей человека и требующий от него напряжения всех душевных и физических сил. Гордон считал, что только занятие земледелием обеспечивает органическую связь человека с землей, природой, вселенной и заполняет пропасть, которая образовалась между личностью и миром в эпоху развития науки и машинной цивилизации. До тех пор, пока человек испытывает отвращение к труду и видит в нем зло, от которого можно спастись за счет труда других, народ будет разделен на угнетателей и угнетенных. Гордон рассматривал добровольное занятие физическим трудом как средство интуитивного постижения и даже мистического восприятия Бога. Последователи Гордона определяли его мировоззрение как «религию труда».

Гордон был ярым противником частной собственности на землю и средства труда, но отвергал марксизм, так как видел в нем продукт городской жизни и индустриального производства, далекий от природы и от естественных условий существования. Гордон требовал изменения личности трудящегося и обновления его отношения к труду, тогда как марксизм, по его мнению, стремился лишь исправить механизм экономической жизни и общественного уклада и не давал ответа ни на один из фундаментальных вопросов бытия. Гордон полагал, что отношения господства и подчинения не будут устранены из общественной жизни до тех пор, пока из людских сердец не будут выкорчеваны культ богатства и стремление к эксплуатации себе подобных. Добиться же этого можно не разговорами и партийными заявлениями, а совместной трудовой жизнью всех людей. Гордон считал, что народ как «совокупная личность» живет так же, как и отдельный индивидуум, и имеет те же достоинства и недостатки. Его возмущало, что действия, запрещенные в отношениях между людьми (обман, грабеж, убийство), считаются дозволенными в отношениях между народами, служат средством решения национальных конфликтов и почитаются как героические. Гордон признавал за народом те же права и ту же ответственность, что и за отдельной человеческой личностью, и призывал к установлению между народами отношений прямоты и братства; тогда появится, по его словам, ам-адам (народ, воплощающий совершенную личность, народ-человечество).

Трагедию еврейского народа Гордон видел не только в рассеянии, преследованиях и погромах, а главным образом в том, что в силу определенных исторических обстоятельств он был оторван от производительного труда. Гордон не верил в эффективность политической борьбы и не пришел в восторг от Декларации Бальфура. Он не возлагал больших надежд на Еврейский легион и выступал против создания еврейских полков в 1918. Гордон предлагал сначала осуществить идею труда и возродить национальную трудовую жизнь на земле Израиля. Не испытывая враждебности к арабам и требуя примирения с ними всеми доступными путями, Гордон был решительно против использования арабского труда в еврейском хозяйстве, так как видел в этом элемент национального паразитизма, прививаемого здоровому организму еврейского ишува. Необходимость физического труда для каждого рассматривалась им как обязательное условие возрождения еврейского народа. Обаяние личности Гордона, его жизнь, осуществление им самим на практике слияния возвышенных идеалов и сурового труда оказали огромное влияние на современное ему поколение созидателей страны. Именем Гордона было названо молодежное движение Гордония. Гордон противился партийности в сионистском движении. Однако, не будучи официальным членом Ха-По‘эл ха-ца‘ир, он более чем кто-либо определил путь этой партии и принимал участие в ее решениях. В Дгании-Алеф создан музей имени Гордона.

Сочинения Гордона изданы посмертно (1-е издание, 5 томов, 1928–29; 2-е издание, 3 тома, 1951–53).