Евсекция

ЕВСЕ́КЦИЯ, название еврейских коммунистических секций РКП(б), созданных в советское время наряду с другими национальными секциями. Главной задачей таких национальных секций являлось распространение коммунистической идеологии в среде национальных меньшинств на их родном языке и вовлечение их в «строительство социалистического общества».

Одной из специфических целей Евсекции являлась борьба с Бундом и другими еврейскими социалистическими партиями, а также с сионизмом. Создание Евсекции знаменовало передачу от правительственных органов (см. Еврейский комиссариат) партийным компетенции в решении проблем еврейства Советского Союза. Первая Евсекция была организована в июле 1918 г. в Орле, вторая — в Витебске, а затем еще в 11 городах с еврейским населением.

Евсекция начала свою деятельность в тесном контакте с еврейскими комиссариатами, и ее первая конференция (открылась 20 октября 1918 г. в Москве) проводилась совместно с еврейскими комиссариатами. На конференции присутствовало 64 делегата (из них 33 беспартийных, главным образом еврейские учителя и работники культуры). Коммунисты создали свою фракцию, избравшую Центральное бюро Евсекции (главным образом из членов Центрального еврейского комиссариата) в составе Ш. Диманштейна (председатель), Ю. Шимелиовича (1890–1919), М. Альского, Ш. Агурского (1884–1947) и А. Криницкого-Бампи (1896–1971). Заседания конференции велись на идиш и русском языке. Некоторые делегаты высказывались за предоставление Евсекции большей самостоятельности. Но в докладе о формах организации Евсекции подчеркивалось, что она не представляет собой нечто обособленное от российского коммунистического движения и не преследует особых национальных задач, а также, что идиш не является для Евсекции самоцелью, так как «сам по себе язык для нее совершенно неважен», он необходим лишь как средство общения с еврейскими массами на их родном языке.

Этим, однако, стремление к автономии части политических деятелей, связанных с Евсекцией, не было сломлено. Например, на Украине в мае 1919 г. (после ухода с ее территории германской армии) с согласия местных коммунистов вместо Евсекции был образован отдельный еврейский Коммунистический союз (Комфарбанд). Его создали Комбунд и другие группы Бунда и Объединенная еврейская социалистическая рабочая партия, а возглавили М. Рафес, А. Чемерисский, А. Мережин (1880–193?) и др. (Подобный этому Комфарбанд в Белоруссии был основан в январе–феврале 1919 г.) Но уже в июне 1919 г. решением второй конференции Евсекции Комфарбанды были ликвидированы, а их члены подлежали индивидуальному приему в коммунистическую партию. Голоса делегатов о том, что «еврейское коммунистическое движение все же нуждается в независимых организационных формах», были расценены как «отрыжка бундизма», а при вступлении комфарбандовцев в компартию к ним относились крайне подозрительно. На третьей конференции Евсекции (июль 1920 г.) влившиеся к тому времени в компартию бывшие члены еврейских партий выступили с предложением превратить Евсекцию в автономную еврейскую организацию внутри партии. Ответом было решение конференции, в котором подчеркивалось, что Евсекция «... является лишь техническим массовым аппаратом в партии». Эту роль Евсекции подтвердило и решение ее четвертой конференции (1921).

Одной из насущных задач советской власти была борьба с пауперизацией, достигшей среди еврейского населения колоссальных размеров. На территории Белоруссии и Литвы при помощи Евсекции были образованы в 1919 г. еврейские земледельческие артели. Однако советско-польская война (1920) заглушила это начинание. С 1924 г. деятельность Евсекции по трудоустройству «деклассированных элементов» выражалась в содействии направлению евреев в промышленность и сельское хозяйство, а также в руководстве созданием ОЗЕТа, в пропаганде Биробиджанского проекта (см. Биробиджан), в осуществлении которого на начальных этапах Евсекция непосредственно участвовала.

Главную свою задачу члены Евсекции видели в «коммунистическом воспитании еврейских масс» и выступали на местах инициаторами ликвидации общинных институций, агитировали за закрытие синагог, шельмовали раввинов, резников (см. шохет) и т. д. как «служителей культа». Сосредоточив в своих руках почти полностью печать на идиш (газеты, журналы, издательства), они закрыли путь изданию книг на иврите, который по их наущению был объявлен «реакционным языком». В 1920-х гг. были ликвидированы или поставлены под надзор Евсекции последние остатки некоммунистических еврейских политических обществ и культурных организаций (Хе-Халуц, театр «Хабима», левые По‘алей Цион, ОРТ). Под контролем Евсекции оказались школы на идиш, кафедры и институты «еврейской пролетарской культуры», еврейские культурные учреждения, объединения писателей и т. д. Борьба Евсекции за создание советской еврейской культуры и внедрение коммунистической идеологии сопровождалась нигилистическим отношением к прошлому еврейского народа, негативной оценкой деятельности «мелкобуржуазных и антисоветских» еврейских левых партий, особенно сионистского движения, с которым Евсекция вела яростную борьбу. В то же время Евсекция проводила идею «идишизации» еврейской жизни, помогала создавать суды и местные советы, в которых официальным языком был идиш (к 1931 г. на Украине таких судов было 46, местных советов свыше 150, из них три районных; в Белоруссии десять судов и около 25 местных советов).

Вся эта деятельность Евсекции парадоксальным образом превращала ее из «технического аппарата» приобщения еврейского населения «к социалистическому строительству» в центр консолидации еврейской жизни в Советском Союзе. Это обстоятельство стало главным объектом полемики, развернувшейся на совещании Евсекции в 1926 г. Сторонники форсирования ассимиляции советского еврейства объявили всякую особую работу среди еврейского населения «националистическим уклоном», тогда как часть членов Евсекции считала такого рода работу необходимым средством сохранения еврейского народа. ЦК ВКП(б) расценил вторую точку зрения как «националистические тенденции в работе Евсекции» и сразу после совещания Евсекции принял решение о преобразовании ее в Еврейское бюро, что резко сокращало ее полномочия. В январе 1930 г. Еврейское бюро было закрыто в порядке общего решения о ликвидации национальных секций в коммунистической партии Советского Союза.

Бывшие активисты Евсекции, продолжавшие свою деятельность главным образом в еврейской печати, культурных и научных учреждениях, пытались удержать за собой роль руководителей еврейской культуры, но их влияние заметно убывало, а в пору массовых репрессий 1937–38 гг. почти все они были арестованы и уничтожены. В эти же годы начался процесс свертывания еврейских образовательных и культурных учреждений, завершившийся разгромом еврейской советской культуры на идиш в конце 1940-х – начале 1950-х гг.

Деятельность Евсекции была, по-видимому, последней попыткой наладить какие-либо формы еврейской жизни в рамках советского строя и коммунистической идеологии. Опыт Евсекции показал полную несовместимость любой еврейской инициативы, даже носящей коммунистический характер, с партийным и госу­дар­ственным режимом, установленным в Советском Союзе.