галут

ГАЛУ́Т (גָּלוּת, буквально `изгнание`), вынужденное пребывание еврейского народа вне его родной страны Эрец-Исраэль. Этим термином обычно обозначается период со времени разрушения Второго храма до создания Государства Израиль, который воспринимается историческим сознанием еврейского народа как состояние гонимой и бездомной нации.

Добровольное пребывание значительной части народа, даже его большинства, за пределами Эрец-Исраэль, главным образом при существовании в ней этнического, политического и религиозного центра, определялось в эллинистическую эпоху евреями, усвоившими греческую культуру, греческим словом диаспора (буквально `рассеяние`). На иврите не существовало особого термина для обозначения диаспоры, и словом галут обозначалось любое пребывание евреев в странах рассеяния. Лишь с возникновением Государства Израиль вошло в употребление слово тфуца в значении `диаспора` в отличие от галут (см. также Изгнания). О демографии и истории еврейского рассеяния в двухтысячелетний период галута см. Демография; Израиль — народ в диаспоре.

Концепция галута прошла в ходе еврейской истории определенные стадии: от восприятия галута как изгнания с родины, потери государственной независимости и разрушения религиозного центра до понятия «галут Шхина», то есть временного исчезновения Божественного присутствия (см. Шхина) в Святой земле. Традиционное представление об исключительности еврейской истории приводит к особому пониманию как Эрец-Исраэль, так и галута в национально-религиозном самосознании еврейского народа. Евреи — избранный Богом народ (см. Бог; Избранный народ; Завет), страна Израиля — избранная земля, дарованная народу в знак милости Бога. Праотец народа Авраам не родился в ней, а отправился туда по повелению Божьему. На заре своей истории евреи находились в Египте и были там порабощены. Они были вызволены из рабства самим Богом при посредстве Моисея и сформировались как нация во время сорокалетних скитаний в пустыне на пути в Землю обетованную. В Торе изгнание народа из Земли Израиля является одним из самых страшных наказаний, которыми Бог угрожает евреям за нарушение Божественного завета. Древние пророки Израиля неоднократно повторяли эту угрозу и видели в ассирийском и вавилонском пленениях ее осуществление. Однако изгнание евреев из Израильского (Северного) царства после разрушения его Ассирией (8 в. до н. э.) не рассматривалось как галут, поскольку Иудейское (Южное) царство продолжало существовать еще около полутора веков (см. Пленение ассирийское и Пленение вавилонское). В период Второго храма в эллинистическом мире (главным образом в Египте), а также в Вавилонии существовали крупные еврейские общины, которые поддерживали тесную связь с Эрец-Исраэль. Жестокие преследования во времена Антиоха Эпифана (2 в. до н. э.) и успех последовавшего за этим восстания Маккавеев (см. Хасмонеи), а также борьба за независимость евреев Эрец-Исраэль с римскими властями способствовали усилению чувства отчужденности в галуте, тоски по родине и сознанию единства еврейского народа.

После разрушения Второго храма и утраты политического центра в Эрец-Исраэль вопрос о причинах и целях галута занимает многие умы: почему грешные народы процветают, а избранный народ страдает? Автор IV книги Эзры, апокрифического труда, написанного в конце 1 в. н. э., старается объяснить галут как путь страдания, который нужно пройти для достижения добра. Ученые эпохи Талмуда не удовлетворяются общей ссылкой на грехи народа как объяснение галута. Они стараются раскрыть причины, приведшие к разрушению Храма и порабощению народа. Рабби Аббаху в конце 3 в. сравнивает изгнание народа в наказание за нарушение Божьих заветов с изгнанием Адама из рая после нарушения им заповеди Господа. Создатели Талмуда считают галут временным явлением. Они видят главное зло галута в том, что евреи не сосредоточены в одном месте, а рассеяны среди народов, подобно «зернам, разбросанным во время веяния лопатой, и ни одно зерно не ложится рядом с другим» (Сфира, Бе-хуккотай 6). Страдание, причиняемое галутом, равно всем другим мукам вместе взятым (Сиф. Втор. 43); оно «подобно смерти и бездне» (Мид. Пс. 71:4). В изгнании Израиль — нищий (там же 9:15), лишенный всякой гордости (Хаг. 56). Сама душа еврея поражена галутом, она становится «нечистой от мерзостей» (Песнь Р. 8:14). Шхина «стонет, как голубица», и Всевышний «рычит, как лев», сокрушаясь о разрушении Храма и об участи сынов Израиля (Бр. За). Учение рабби Акивы и его современников укрепляло веру в то, что «куда бы ни был изгнан Израиль, изгонялась и Шхина» (Мег. 29а), и устанавливало связь между изгнанием Израиля и судьбой мира. Оно становилось, таким образом, источником воодушевления и веры в грядущее избавление. Поэтому некоторые талмудические мудрецы полагали, что, несмотря на страдания и гнет, галут не приведет ко всеобщей гибели еврейства. Они усматривали в изгнании и рассеянии одно из необходимых условий возрождения еврейского народа (Песнь Р. 2). Эти мудрецы учили, что ассимиляция не обеспечивает евреям пристанище и покой (Быт. Р. 33:6) и что противостояние народа в целом и каждого человека в отдельности ее соблазнам придает смысл тем невзгодам и страданиям, которые связаны с этой борьбой в галуте.

Старания духовных руководителей еврейства осмыслить галут и подчеркнуть, что галут — лишь преходящее явление в еврейской истории, особенно усилились со времени укрепления христианства (4 в.), которое усматривало в рассеянии еврейского народа свидетельство того, что Израиль, отвергнув Иисуса как Мессию, лишился Божественного благоволения, а место избранного народа заняла христианская церковь, именовавшая себя Verus Israel (`истинный Израиль`). В Мишне, Гемаре и Мидраше содержится множество указаний на упорное стремление мудрецов не только дать подробное истолкование понятию галут и найти оправдание связанных с ним страданий, но и поддержать надежду на избавление. В целом, эти усилия увенчались успехом. Отчаяние и отступничество были второстепенными явлениями в еврействе, и несмотря на многовековые мытарства в галуте, в еврейском народе крепли мессианские чаяния и усиливалась вера в избавление и возвращение в Сион.

История евреев в средние века обострила восприятие тягот галута. Укрепление религиозной и светской власти, ограничение экономической деятельности евреев, лишение их многих гражданских прав, принуждение к частым религиозным диспутам в христианских государствах и обречение их на положение второстепенных граждан в мусульманских странах (см. Зимми), — все это побуждало искать новые ответы на вопрос о смысле галута и требовало переосмыслить концепцию галута в связи с изменившимися условиями жизни. На протяжении средних веков среди евреев и неевреев господствовала главным образом точка зрения, рассматривавшая галут как политическое и общественное состояние еврейского народа, характеризующееся чуждостью окружающей среды, униженностью и зависимостью. Опасность для жизни и благосостояния и угроза изгнания были постоянными спутниками существования евреев в галуте. Так появились мыслители, которые усматривали в галуте испытания, ниспосланные с целью поднять дух еврейского народа, искупить грехи, совершенные в этом мире, и подготовить его к избавлению. Са‘адия Гаон (начало 10 в.) считал галут временной карой, которая имеет, однако, большой внутренний смысл, так как является «отчасти наказанием, а отчасти испытанием». Раши, бывший свидетелем ухудшения положения евреев в Европе на рубеже 11 в. и 12 в., видел причину жестокого преследования евреев в зависти народов к тому, что Израиль, несмотря на все, что ему приходится претерпевать, остается народом, избранным Богом. Это объяснение было широко распространено среди евреев. Внутренняя дилемма, порожденная поисками причин галута, особенно сильно выражена Иехудой ха-Леви в книге «Кузари», где он выдвигает теорию об этнической избранности еврейского народа, который имеет право гордиться своим несчастьем в изгнании, как все монотеистические религии гордятся мученичеством.

В мистическом учении каббалы, в котором еврейскому народу отводилась важная роль в борьбе мировых сил добра и зла, галут выступал в качестве одной из стадий этой борьбы. Каббалист Ицхак Лурия (середина 16 в.) видит в галуте отражение космической катастрофы, происшедшей в процессе эманации Божественных сил в сотворенный Богом мир. В начале 17 в. Иехуда Лива бен Бецалель из Праги сформулировал религиозно-духовную и социальную природу галута в терминах, близких концепциям еврейских и христианских мыслителей 19 в.: «Состояние изгнания — это изменение и отклонение от порядка, ибо Всевышний поместил каждый народ на соответствующее ему место... Согласно естественному порядку, пригодное для евреев место — Эрец-Исраэль, где они должны жить как независимый народ». Один из лидеров еврейских общин Западной Европы Менашше бен Исраэль (17 в.) усматривал в рассеянии евреев «по всем концам мира» стадию в процессе осуществления их Божественной миссии в истории.

В новое время (с середины 18 в.) в еврейских интеллектуальных кругах все чаще стала высказываться точка зрения, согласно которой перемены, происшедшие в европейских странах в эпоху просвещения, создают возможность для интеграции евреев в смешанном обществе (см. Ассимиляция, Еврей, Эмансипация). Новые взгляды на галут привели к организованным движениям, пытавшимся изменить характер иудаизма (см. Реформизм в иудаизме, Хаскала). Отдельные мыслители стремились оправдать галут как правомерное историческое явление (см. М. Мендельсон, С. М. Дубнов, Ф. Розенцвейг). Наряду с этим стала формироваться идеология, направленная на возрождение еврейского национального, политического и культурного центра в Эрец-Исраэль (см. Сионизм, Л. Пинскер, Ахад-ха-‘Ам, Т. Герцль, А. И. Кук). Однако до 2-й половины 19 в. в западном еврействе преобладали те течения, которые стремились положить конец галуту путем слияния евреев с окружающими народами или интерпретировали галут как моральную миссию евреев в мире. Во 2-й половине 19 в. положение изменилось. Антисемитизм и национальные движения в Европе привели к разочарованию в возможности интеграции евреев в окружающей среде. Пробудилось еврейское национальное самосознание, с особой силой выразившееся в сионизме — идеологии, в основе которой лежит принципиальное отрицание галута.

Борьба между двумя основными точками зрения на галут возобновилась с новой силой в середине 20 в. Одно направление, наиболее ярким представителем которого был Д. Бен-Гурион, расценивает Катастрофу европейского еврейства, бесчеловечность тех, кто вершил ее, равнодушие большинства народов мира к трагедии еврейского народа в роковые годы (1939–45), трудности объединения мирового еврейства и усиление ассимиляции в галуте как доказательство опасности, связанной с продолжением рассеяния; поэтому единственный путь избежать этого — ликвидация галута и возвращение в Израиль. Приверженцы противоположного взгляда указывают на политическую свободу и равноправие, предоставленную законом гражданам-евреям и еврейским организациям в большинстве стран мира, и интенсивную культурную, общественную и политическую деятельность евреев в этих странах. Они верят, как и многие в прошлом, в то, что рассеяние имеет смысл и право на существование. Шестидневная война (1967) укрепила в большинстве евреев сознание единства еврейского народа и чувство взаимозависимости между Израилем и еврейскими общинами мира. Она стала одной из причин пробуждения национального самосознания евреев Советского Союза.

На всем протяжении истории еврейского народа осознание галута служило одним из стимулов развития еврейской мысли и стремления к возрождению и сохранению народа в самые трудные дни его жизни. Полемика между евреями и неевреями по этому вопросу, национальная гордость и преданность своей религии, порожденные галутом, приводили к формулировке новых вариантов объяснения судьбы еврейского народа в изгнании и давали еврею возможность переносить страдания, не теряя человеческого достоинства и веры в конечное возвращение на свою родину.