горские евреи

ГО́РСКИЕ ЕВРЕ́И, еврейская этнолингвистическая группа (община). Проживают в основном в Азербайджане и Дагестане. Термин горские евреи возник в первой половине 19 в. в период аннексии этих территорий Российской империей. Самоназвание горских евреев — джухур.

Горские евреи говорят на нескольких близких друг другу диалектах (см. еврейско-татский язык) татского языка, принадлежащего к западной ветви иранской группы языков. Согласно подсчетам, основанным на советских переписях населения 1959 г. и 1970 г., число горских евреев по различным оценкам в 1970 г. составляло пятьдесят–семьдесят тысяч человек. 17 109 горских евреев при переписи 1970 г. и около 22 тыс. при переписи 1979 г. предпочли назвать себя татами, чтобы избежать регистрации в качестве евреев и связанной с этим дискриминации со стороны властей. Основными центрами концентрации горских евреев являются: в Азербайджане — Баку (столица республики) и город Куба́ (где большинство горских евреев проживает в предместье Красная Слобода, заселенном исключительно евреями); в Дагестане — Дербент, Махачкала (столица республики, до 1922 г. — Петровск-Порт) и Буйнакск (до 1922 г. — Темир-Хан-Шура). До начала военных действий в Чечне вне пределов Азербайджана и Дагестана значительное число горских евреев жили в Нальчике (предместье Еврейская Колонка) и в Грозном.

Судя по языковым и косвенным историческим данным, можно предположить, что община горских евреев образовалась вследствие постоянной иммиграции евреев из Северного Ирана, а также, возможно, иммиграции евреев из близлежащих районов Византийской империи в Закавказский Азербайджан, где они селились (в его восточных и северо-восточных районах) среди населения, говорящего по-татски, и переходили на этот язык. Эта иммиграция, видимо, началась вместе с мусульманскими завоеваниями в данных районах (639–643) как часть миграционных движений, характерных для того времени, и продолжалась в течение всего периода между арабским и монгольским (середина 13 в.) завоеваниями. Можно также предположить, что основные ее волны прекратились в начале 11 в. в связи с массовым вторжением кочевников — тюрок-огузов. Видимо, это вторжение вызвало также передвижение значительной части татоязычного еврейского населения Закавказского Азербайджана далее на север, в Дагестан. Там они вошли в соприкосновение с остатками принявших в 8 в. иудейство хазар, государство которых (см. Хазария) прекратило существование не ранее 60-х гг. 10 в., и те с течением времени были ассимилированы еврейскими иммигрантами.

Уже в 1254 г. фламандский путешественник монах Б. Рубруквис (Рубрук) отмечает наличие «большого числа евреев» на всем Восточном Кавказе, — видимо, как в Дагестане (или его части), так и в Азербайджане. Вероятно, горские евреи поддерживали связи с ближайшей к ним в географическом отношении еврейской общиной — с евреями Грузии, но данные об этом не обнаружены. С другой стороны, можно с уверенностью утверждать, что горские евреи поддерживали контакты с еврейскими общинами бассейна Средиземного моря. Египетский мусульманский историограф Тагриберди (1409–1470) рассказывает о еврейских купцах из «Черкесии» (то есть с Кавказа), посещавших Каир. Вследствие таких связей в места проживания горских евреев попадали и печатные книги: в городе Куба́ до начала 20 в. хранились книги, напечатанные в Венеции в конце 16 в. и начале 17 в. Видимо, вместе с печатными книгами распространился и укоренился среди горских евреев сефардский носах (литургический уклад), принятый у них и по сей день.

Так как европейские путешественники не доходили до этих мест в 14–16 вв., причиной, породившей в Европе рубежа 16–17 вв. слухи о существовании «девяти с половиной еврейских колен», которые «Александр Македонский прогнал за Каспийские горы» (то есть в Дагестан), было, возможно, появление в то время в Италии (?) еврейских купцов из Восточного Кавказа. Голландский путешественник Н. Витсен, посетивший Дагестан в 1690 г., нашел там много евреев, особенно в деревне Буйнак (недалеко от нынешнего Буйнакска) и в удельном владении (ханстве) Каракайтаг, где, по его словам, жили в то время 15 тыс. евреев. Видимо, 17 в. и начало 18 в. были для горских евреев периодом определенного спокойствия и процветания. Существовала сплошная полоса еврейских поселений на севере нынешнего Азербайджана и на юге Дагестана, в районе между городами Куба́ и Дербент. Одна из долин близ Дербента была, по-видимому, заселена главным образом евреями, и окружающее население называло ее Джухуд-Ката (Еврейская долина). Наиболее крупное поселение долины — Аба-Сава — служило и центром духовной жизни общины. Сохранилось несколько пиютов, которые сочинил на иврите, живший там пайтан Элиша бен Шмуэль. В Аба-Сава жил и теолог Гершон Лала бен Моше Накди, составивший комментарий к Яд ха-хазака Маймонида. Последним свидетельством религиозного творчества на иврите в среде общины следует считать каббалистическое сочинение «Кол мевассер» («Голос вестника»), которое написал где-то между 1806 г. и 1828 г. Маттатья бен Шмуэль ха-Кохен Мизрахи из города Шемаха, южнее Кубы́.

Со второй трети 18 в. положение горских евреев значительно ухудшилось в результате борьбы за обладание районом их проживания, в которой участвовали Россия, Иран, Турция и ряд местных правителей. В начале 1730-х гг. иранскому полководцу Надиру (в 1736–47 гг. шах Ирана) удалось вытеснить из Азербайджана турок и успешно противостоять России в борьбе за обладание Дагестаном. Несколько поселений горских евреев были почти полностью уничтожены его войсками, ряд других разрушен и разграблен. Спасшиеся от разгрома поселились в Кубе́ под покровительством ее правителя Хусейн-хана. В 1797 г. (или 1799 г.) правитель казикумухов (лаков) Сурхай-хан напал на Аба-Сава и после ожесточенного сражения, в котором пали почти 160 защитников села, казнил всех взятых в плен мужчин, разрушил село, а женщин и детей увел в качестве добычи. Так пришел конец поселениям Еврейской долины. Уцелевшие и успевшие скрыться евреи нашли убежище в Дербенте под покровительством местного правителя Фатх-Алихана, владения которого простирались до города Куба́.

В 1806 г. Россия окончательно аннексировала Дербент и окружающую его территорию. В 1813 г. был фактически (а в 1828 г. — и официально) аннексирован Закавказский Азербайджан. Так перешли под власть России районы, где жили подавляющее большинство горских евреев. В 1830 г. в Дагестане (кроме части прибрежной полосы, включая Дербент) началось восстание против России под руководством Шамиля, продолжавшееся с перерывами до 1859 г. Лозунгом восстания была священная война мусульман против «неверных», поэтому оно сопровождалось жестокими нападениями на горских евреев. Жители ряда аулов (деревень) были насильственно обращены в ислам и со временем слились с окружающим населением, хотя среди жителей этих аулов в течение нескольких поколений сохранялась память об их еврейском происхождении. В 1840 г. главы общины горских евреев в Дербенте обратились к Николаю I с петицией (написанной на иврите), прося «собрать рассеянных с гор, из лесов и малых сел, что находятся в руках татар (то есть восставших мусульман) в города и большие поселения», то есть перевести их на территорию, где власть России оставалась непоколебленной.

Переход горских евреев под власть России не привел к немедленным изменениям в их положении, занятиях и в структуре общины; такие изменения наметились лишь к концу 19 в. Из числа 7649 горских евреев, находившихся, согласно официальным русским данным, под властью России в 1835 г., сельские жители составляли 58,3% (4459 душ), горожане — 41,7% (3190 душ). Городские жители в значительной части также занимались сельским хозяйством, главным образом виноградарством и виноделием (особенно в Кубе́ и Дербенте), а также разведением марены (растение, из корней которого добывают красную краску). Из числа виноделов вышли семьи первых горско-еврейских миллионеров: Ханукаевы, владельцы компании по производству и сбыту вина, и Дадашевы, которые, кроме виноделия, занялись к концу 19 в. и рыбным промыслом, основав крупнейшую в Дагестане рыболовецкую компанию. Разведение марены почти полностью прекратилось к концу 19 в. — началу 20 в. в результате развития производства анилиновых красителей; большинство занимавшихся этим ремеслом горских евреев разорились и превратились в чернорабочих (главным образом в Баку, где горские евреи начали селиться в значительном числе только к концу 19 в., и в Дербенте), торговцев-разносчиков и сезонных рабочих на рыбных промыслах (в основном в Дербенте). Почти каждый горский еврей, занятый виноградарством, занимался и садоводством. В некоторых поселениях Азербайджана горские евреи занимались главным образом табаководством, а в Кайтаге и Табасаране (Дагестан) и в ряде сел в Азербайджане — пахотным земледелием. В части деревень главным занятием было кожевенное ремесло. Эта отрасль пришла в упадок в начале 20 в. из-за запрета русских властей на въезд горских евреев в Среднюю Азию, где они покупали необработанные шкуры. Значительная часть кожевников также превратилась в городских чернорабочих. Число занятых мелкой торговлей (включая торговлю вразнос) было относительно невелико в начальный период русской власти, но значительно возросло к концу 19 в. — началу 20 в., преимущественно за счет разорившихся владельцев плантаций марены и кожевников. Зажиточных торговцев было немного; они были сосредоточены главным образом в Кубе́ и Дербенте, а к концу 19 в. также в Баку и Темир-Хан-Шуре и занимались в основном торговлей тканями и коврами.

Главной социальной ячейкой горских евреев вплоть до конца 1920-х — начала 1930-х гг. была большая семья. Такая семья охватывала три-четыре поколения, и число ее членов достигало 70 человек и более. Как правило, большая семья жила в одном «дворе», где у каждой нуклеарной семьи (отец и мать с детьми) был отдельный дом. Запрет раббену Гершома не был принят у горских евреев, поэтому полигамия, в основном двое- и троеженство, была обычна в их среде вплоть до советского периода. Если нуклеарная семья состояла из мужа и двух или трех жен, у каждой из жен с ее детьми был отдельный дом или, реже, каждая из них жила со своими детьми в отдельной части общего для этой семьи дома. Во главе большой семьи стоял отец, а после его смерти главенство переходило к старшему сыну. Глава семьи заботился об имуществе, которое считалось коллективным достоянием всех ее членов. Он определял также место и порядок работы всех мужчин в семье. Его авторитет был непререкаем. Мать семейства или, в полигамных семьях, первая из жен отца семьи вела семейное хозяйство и наблюдала за работой, выполняемой женщинами: приготовлением пищи, которая готовилась и съедалась сообща, уборкой двора и дома и т. п. Несколько больших семей, знавших о своем происхождении от общего предка, образовывали еще более широкую и сравнительно слабо организованную общность, так называемый тухум (буквально `семя`). Особый случай создания родственных связей возникал в случае неисполнения кровной мести: если убийца также был евреем, а родичам не удавалось отомстить за кровь убитого в течение трех дней, семьи убитого и убийцы примирялись и считались связанными узами кровного родства.

Население еврейской деревни состояло, как правило, из трех–пяти больших семей. Сельской общиной руководил глава наиболее уважаемой или наиболее многочисленной семьи данного поселения. В городах евреи жили или в своем особом предместье (Куба́) или в отдельном еврейском квартале в пределах города (Дербент). Начиная с 1860–70-х гг. горские евреи стали селиться в городах, где ранее не проживали (Баку, Темир-Хан-Шура), и в городах, основанных русскими (Петровск-Порт, Нальчик, Грозный). Это расселение сопровождалось, по большей части, разрушением рамок большой семьи, так как лишь часть ее — одна-две нуклеарные семьи — переходила на новое местожительство. Даже в городах, где горские евреи жили издавна — в Кубе́ и Дербенте (но не в деревнях), — к концу 19 в. начался процесс распада большой семьи и появления, наряду с ней, группы семей нескольких братьев, связанных тесными узами, но уже не подчиненных исключительному и непререкаемому авторитету единого главы семьи.

Достоверные данные об административной структуре городской общины имеются лишь в отношении Дербента. Общиной Дербента руководили три избранные ею лица. Один из избранных являлся, по-видимому, главой общины, двое других — его заместителями. Они отвечали как за отношения с властями, так и за внутренние дела общины. Существовали две ступени раввинской иерархии — «рабби» и «даян». Рабби был кантором (см. Хаззан) и проповедником (см. Маггид) в намазе (синагоге) своей деревни или своего квартала в городе, учителем в талмид-хуна (хедере) и шохетом. Даян был главным раввином города. Он избирался руководителями общины и являлся высшим религиозным авторитетом не только для своего города, но и для соседних поселений, председательствовал в религиозном суде (см. Бет-дин), был кантором и проповедником в главной синагоге города и руководил иешивой. Уровень знания Галахи у окончивших иешиву соответствовал уровню резника, но их величали «рабби». Начиная с середины 19 в. определенное число горских евреев училось в ашкеназских иешивах России, главным образом в Литве, однако и там они получали, как правило, лишь звание резника (шохета) и по возвращении на Кавказ служили в качестве рабби. Лишь немногие из числа горских евреев, учившихся в иешивах России, получили звание раввина. Видимо, уже с середины 19 в. даян Темир-Хан-Шуры был признан царскими властями главным раввином горских евреев в Северном Дагестане и на Северном Кавказе, а даян Дербента — главным раввином горских евреев в Южном Дагестане и Азербайджане. В дополнение к их традиционным обязанностям власти возложили на них роль казенных раввинов.

В дороссийский период взаимо­отношения между горскими евреями и мусульманским населением определялись так называемыми Омаровыми законами (особым комплексом общеисламских постановлений по отношению к зимми). Но здесь их применение сопровождалось особыми унижениями и значительной личной зависимостью горских евреев от местного правителя. Согласно описанию немецкого путешественника И. Гербера (1728), горские евреи не только платили мусульманским правителям деньги за покровительство (здесь эта подать называлась харадж, а не джизья, как в других странах ислама), но и были вынуждены платить дополнительные налоги, а также «выполнять всевозможные тяжелые и грязные работы, к которым нельзя принудить мусульманина». Евреи должны были даром поставлять правителю продукты своего хозяйства (табак, марену, обработанные кожи и т. п.), участвовать в уборке урожая на его полях, в строительстве и ремонте его дома, в работах в его саду и винограднике и предоставлять ему в определенные сроки своих лошадей. Существовала и особая система вымогательства — диш-эгриси: взимание денег мусульманскими воинами «за причинение зубной боли» с еврея, в доме которого они ели.

Вплоть до конца 60-х гг. 19 в. евреи некоторых горных районов Дагестана продолжали платить харадж прежним мусульманским правителям этих мест (или их потомкам), которых царское правительство приравняло в правах к русскому именитому дворянству, и оставило в их руках поместья. Сохранялись также прежние обязанности горских евреев по отношению к этим правителям, вытекавшие из зависимости, которая установилась еще до русского завоевания.

Явлением, возникшим в районах расселения горских евреев лишь после их присоединения к России, стали кровавые наветы. В 1814 г. имели место беспорядки на этой почве, направленные против живших в Баку евреев, выходцев из Ирана, и последние нашли убежище в Кубе. В 1878 г. на основании кровавого навета были арестованы десятки евреев Кубы, а в 1911 г. евреи селения Тарки были обвинены в похищении мусульманской девочки.

К двадцатым–тридцатым годам 19 в. относятся первые контакты между горскими евреями и российскими евреями-ашкеназами. Но лишь в 60-х гг., с опубликованием постановлений, разрешающих тем категориям евреев, которые имели право жить вне так называемой черты оседлости, селиться в большей части районов расселения горских евреев, контакты с ашкеназами России участились и упрочились. Уже в 70-х гг. главный раввин Дербента рабби Я‘аков Ицхакович-Ицхаки (1848–1917) установил связи с рядом еврейских ученых Петербурга. В 1884 г. главный раввин Темир-Хан-Шуры рабби Шарбат Ниссим-оглы посылает своего сына Элияху (см. И. Анисимов) в Высшее техническое училище в Москве, и тот становится первым горским евреем, получившим высшее светское образование. В начале 20 в. открываются школы для горских евреев в Баку, Дербенте и Кубе с преподаванием на русском языке: в них, наряду с религиозными, изучались и светские предметы.

Видимо, уже в 40-х или 50-х гг. 19 в. стремление к Святой земле привело некоторых горских евреев в Эрец-Исраэль. В 1870–80-х гг. Дагестан регулярно посещают посланцы из Иерусалима, собирающие деньги для халукки. Во второй половине 1880-х гг. в Иерусалиме уже существует «Колел Дагестан». В конце 1880-х или начале 90-х гг. поселяется в Иерусалиме рабби Шарбат Ниссим-оглы; в 1894 г. он выпускает брошюру «Кадмониот иехудей хе-харим» («Древности горских евреев»). В 1898 г. представители горских евреев участвуют в работе 2-го Сионистского конгресса в Базеле. В 1907 г. рабби Я‘аков Ицхакович-Ицхаки переселился в Эрец-Исраэль и возглавил группу из 56 основателей поселения близ Рамлы, названного в его честь Беер-Я‘аков; значительную часть группы составляли горские евреи. Другая группа горских евреев пыталась, правда безуспешно, осесть в 1909–11 гг. в Маханаим (Верхняя Галилея). Иехезкель Нисанов, прибывший в страну в 1908 г., стал одним из пионеров организации Ха-Шомер (был убит арабами в 1911 г.). В Ха-Шомер вступили и его братья Иехуда и Цви. Перед Первой мировой войной численность горских евреев в Эрец-Исраэль достигает нескольких сот человек. Значительная их часть поселилась в Иерусалиме, в квартале Бет-Исраэль.

Одним из активных распространителей идеи сионизма среди горских евреев в начале 20 в. был Асаф Пинхасов, который в 1908 г. опубликовал в Вильне (см. Вильнюс) свой перевод с русского на еврейско-татский язык книги доктора Иосефа Сапира (1869–1935) «Сионизм» (1903). Это была первая книга, опубликованная на языке горских евреев. Во время Первой мировой войны оживленная сионистская деятельность ведется в Баку; в ней участвует и ряд горских евреев. С особой силой развертывается эта деятельность после Февральской революции 1917 г. В Конференции сионистов Кавказа (август 1917 г.) принимают участие четыре представителя горских евреев, в том числе одна женщина. В ноябре 1917 г. власть в Баку переходит в руки большевиков. В сентябре 1918 г. провозглашается независимая Азербайджанская республика. Все эти перемены — до вторичной советизации Азербайджана в 1921 г., — в сущности, не влияют на сионистскую деятельность. Национальный еврейский совет Азербайджана, руководимый сионистами, создал в 1919 г. Еврейский народный университет. Лекции о горских евреях читал Ф. Шапиро, а среди учащихся были и горские евреи. В том же году Районный кавказский сионистский комитет начал выпускать в Баку газету на еврейско-татском языке «Тобуши сабахи» («Заря»). Среди активных сионистов из числа горских евреев выделялись Гершон Мурадов и уже упомянутый Асаф Пинхасов (оба впоследствии погибли в советских тюрьмах).

Жившие в Дагестане горские евреи видели в борьбе советской власти с местными сепаратистами продолжение борьбы между русскими и мусульманами, поэтому их симпатии были, как правило, на стороне Советов. Горские евреи составляли около 70% красногвардейцев в Дагестане. Дагестанские сепаратисты и пришедшие им на помощь турки учиняли расправы в еврейских поселениях; некоторые из них были разрушены и прекратили существование. Вследствие этого большое число живших в горах евреев переселилось в города на равнине вдоль берега Каспийского моря, главным образом в Дербент, Махачкалу и Буйнакск. После упрочения советской власти в Дагестане ненависть к евреям не исчезла. В 1926 г. и 1929 г. имели место кровавые наветы на евреев; первый из них сопровождался погромами.

В начале 1920-х гг. приблизительно трехстам семьям горских евреев из Азербайджана и Дагестана удалось выехать в Эрец-Исраэль. Большинство из них поселилось в Тель-Авиве, где они создали свой «кавказский» квартал. Одной из наиболее ярких фигур этой второй алии горских евреев был Иехуда Адамович (умер в 1980 г.; отец заместителя начальника Генерального штаба Цахала Иекутиэля Адама, погибшего во время Ливанской войны в 1982 г.).

В 1921–22 гг. организованная сионистская деятельность среди горских евреев была фактически прекращена. Волна репатриации в Эрец-Исраэль также прекратилась и возобновилась лишь 50 лет спустя. В период между окончанием гражданской войны и вступлением СССР во Вторую мировую воину важнейшими целями властей по отношению к горским евреям были их «продуктивизация» и ослабление позиций религии, в которой власти видели основного идеологического противника. В области «продуктивизации» главные усилия, начиная со второй половины 1920-х гг., были сосредоточены на создании еврейских колхозов. В Северо-Кавказском (ныне Краснодарский) крае были основаны два новых еврейских колхоза в поселениях Богдановка и Ганштаковка (около 320 семей в 1929 г.). В Дагестане к 1931 г. около 970 семей горских евреев были вовлечены в колхозы. Были созданы колхозы и в еврейских деревнях и еврейском предместье Кубы в Азербайджане: в 1927 г. в этой республике члены 250 семей горских евреев были колхозниками. К концу 30-х гг. среди горских евреев наметилась тенденция к выходу из колхозов, но многие еврейские колхозы продолжали существовать и после Второй мировой войны; в начале 1970-х гг. около 10% представителей общины оставались колхозниками.

В отношении религии власти предпочитали, в соответствии со своей общей политикой на «восточной периферии» СССР, не наносить немедленного удара, но расшатывать религиозные устои постепенно, с помощью секуляризации общины. Была создана разветвленная сеть школ, особое внимание уделялось работе с молодежью и взрослыми в рамках клубов. В 1922 г. в Баку начала выходить первая советская газета на еврейско-татском языке «Корсох» («Рабочий») — орган Кавказского районного комитета Еврейской коммунистической партии и ее молодежной организации. Газета, носившая следы сионистского прошлого этой партии (она была той фракцией По‘алей Цион, которая стремилась к полной солидарности с большевиками), не вполне удовлетворяла власти и просуществовала недолго. В 1928 г. в Дербенте начала выходить газета горских евреев под названием «Захматкаш» («Трудящийся»). В 1929–30 гг. еврейско-татский язык был переведен с еврейского алфавита на латинский, а в 1938 г. — на русский. В 1934 г. в Дербенте был основан татский литературный кружок, а в 1936 г. — татская секция Союза советских писателей Дагестана (см. Еврейско-татская литература).

Произведения горско-еврейских писателей того периода характеризуются сильной коммунистической индоктринацией, особенно, в драматургии, которую власти считали наиболее действенным орудием пропаганды, что нашло выражение в создании многочисленных любительских театральных коллективов и основании профессионального театра горских евреев в Дербенте (1935). В 1934 г. был создан ансамбль танцев горских евреев под руководством Т. Израилова (1918–81, народный артист СССР с 1978 г.), знатока танцев, фольклора народов Кавказа. Волна террора 1936–38 гг. не миновала и горских евреев. Среди жертв был зачинатель советской культуры среди горских евреев Г. Горский.

Во время Второй мировой войны немцы кратковременно оккупировали некоторые из районов Северного Кавказа, где жили горские евреи. В тех местах, где имелось смешанное ашкеназское и горско-еврейское население (Кисловодск, Пятигорск) были уничтожены все евреи. Та же участь постигла население некоторых колхозов горских евреев в Краснодарском крае, а также поселения горских евреев в Крыму, основанные в 1920-х гг. (колхоз имени С. Шаумяна). В районах Нальчика и Грозного немцы, видимо, ждали «профессионального» мнения «специалистов по еврейскому вопросу» насчет этой неизвестной им этнической группы, но отступили из этих мест до получения точных указаний. Большое число горских евреев участвовало в боевых операциях, и многие из них были удостоены высоких воинских наград, а Ш. Абрамов и И. Иллазаров — звания Героя Советского Союза.

После Второй мировой войны возобновилась, с еще большим размахом, кампания, направленная против религии, а в 1948–53 гг. было отменено преподавание на еврейско-татском языке, и все школы горских евреев превратились в русскоязычные. Были прекращены выпуск газеты «Захматкаш» и литературная деятельность на еврейско-татском языке. (Выпуск газеты в виде еженедельника возобновился в 1975 г. как реакция властей на бурный рост в среде горских евреев движения за репатриацию в Израиль.)

Антисемитизм преследовал горских евреев и в послесталинское время. В 1960 г. газета «Коммунист», выходящая в Буйнакске на кумыкском языке, писала, что еврейская религия повелевает верующим добавлять несколько капель мусульманской крови в пасхальное вино. Во второй половине 70-х гг., на почве репатриации в Израиль, возобновились нападения на горских евреев, в частности в Нальчике. Культурно-литературная деятельность на еврейско-татском языке, возобновившаяся после смерти И. Сталина, имела явно рудиментарный характер. С конца 1953 г. в СССР публиковались на этом языке в среднем две книги в год. В 1956 г. начал выходить в свет альманах «Ватан Советиму» («Наша советская родина»), задуманный как ежегодник, но фактически появляющийся реже одного раза в год. Основным, а иногда и единственным языком значительной части молодежи является русский. Даже представители среднего поколения пользуются языком общины лишь дома, в кругу семьи, а для беседы на более сложные темы вынуждены переходить на русский язык. Это явление особенно заметно среди жителей городов, где процент горских евреев относительно низок (например, в Баку), и в кругах горских евреев, получивших высшее образование.

Религиозные устои среди горских евреев ослаблены более, чем среди грузинских и бухарских евреев, но все же не в той мере, как среди ашкеназов Советского Союза. Большинство представителей общины до сих пор соблюдает религиозные обычаи, связанные с жизненным циклом человека (обрезание, традиционная свадьба, погребение). В большой части домов соблюдается кашрут. Однако соблюдение субботы и еврейских праздников (за исключением Иом-Киппура, еврейского Нового года, пасхального седера и употребления маццы) непостоянно, а знакомство с порядком и традициями чтения молитв уступает знанию их в других «восточных» еврейских общинах бывшего Советского Союза. Несмотря на это, степень еврейского самосознания по-прежнему весьма высока (даже среди горских евреев, зарегистрированных в качестве татов). Возобновление массовой репатриации горских евреев в Израиль началось с некоторым запозданием по сравнению с другими группами еврейства Советского Союза: не в 1971 г., а после Войны Судного дня, в конце 1973 г. — начале 1974 г. До середины 1981 г. в Израиль репатриировалось свыше двенадцати тысяч горских евреев.

ОБНОВЛЕННАЯ ВЕРСИЯ СТАТЬИ ГОТОВИТСЯ К ПУБЛИКАЦИИ